Героям Сопротивления посвящается...
Главная | Страница 35 | Регистрация | Вход
 
Вторник, 19.03.2024, 13:47
Приветствую Вас Гость | RSS
Меню сайта
Форма входа
Продолжение книги Владимира Минаева "Молодая гвардия": опять предательство?"
Страница 35.
 
 
Вопрос. О злодействах гитлеровцев написано много. Наверное, нынешние цивилизованные немцы ничего подобного не совершили бы. Может, поэтому сегодня говорят, что если бы Германия покорила нас, то мы ели бы сосиски с баварским пивом?
 
Ответ. Подобную мысль первым высказал 125 лет назад Смердяков в «Братьях Карамазовых» Ф.М.Достоевского. «…Хорошо, кабы нас тогда покорили, – говорил он, – эти самые французы: умная нация покорила бы весьма глупую-с и присоединила к себе. Совсем даже были бы другие порядки-с».
А вот те, кто даже поверхностно знаком с историческими документами – зловещими планами, приказами, распоряжениями гитлеровцев, – по которым должна была решаться судьба завоеванных народов СССР, знают, что душам в «потустороннем» мире не нужны ни «другие порядки», ни сосиски с пивом.
Истинность этого устанавливают неоспоримые свидетельства. Гитлер не скрывал своих планов в отношении украины. 9 мая 1941 года он заявил Розенбергу: «Поймите, Розенберг, меня Украина интересует только как резервуар, как колония… Из местного населения оставим только преданных нам молодых и здоровых, способных выполнять всякую работу. Остальные нам не нужны». Вот бесчеловечная установка бездушного главного идеолога нацизма и рейхсминистра восточных областей – украинских и белорусских земель – Альфреда Розенберга: «Славяне должны работать на нас, поскольку мы в них нуждаемся, а если не нуждаемся – они должны умереть. Поэтому медицинское обслуживание не нужно. Рост славянского населения нежелателен, образование опасно. Что касается пищи, то они должны получать только самое необходимое. Мы – господа…».
Эта установка распространялась и на народ Украины, что подтвердил рейхскомиссар Э.Кох 5 марта 1943 года в Киеве на собрании национал-социалистической партии, на котором он поучал присутствующих, как следует вести себя с украинским населением: «Я смогу выжать из этой страны все до последней капли, – заявил он. – Я прибыл сюда не для того, чтобы раздавать благословения, а чтобы помочь фюреру. Население должно работать, работать и еще раз работать… Мы не пришли сюда, чтобы раздавать манну небесную, а чтобы создать предпосылки для победы. Мы господствующий народ, а это значит, что расово самый простой немецкий рабочий биологически в тысячу раз ценнее по сравнению с местным населением».
Для большей убедительности нужно прочитать и записанное в дневнике начальника генерального штаба сухопутных войск Ф.Гальдера в начале июля 1941 года: «Непоколебимо решение фюрера сравнять Москву и Ленинград с землей, чтобы полностью избавиться от населения городов, которое в противном случае мы потом будем вынуждены кормить в течение зимы. Задачу уничтожения этих городов должна выполнить авиация…» (Ф.Гальдер. Военный дневник…, т.3, кн.1. М., 1971, с.101).
Я своими глазами видел обличья господ-захватчиков и те соответствующие впечатления глубоко врезались в память. Приведу несколько малых эпизодов из того нервозного, сурового, беспощадного времени.
Наши войска отступили поспешно, чтобы не оказаться в окружении врага. За ними оборвался и поток беженцев. Тут же взорвали шахты – ядро всей жизни шахтерского города – исчезла и та невидимая сила, которая организовывала и объединяла людей. Одни горожане, подавленные страхом, угнетенные отчаянием, запрятались в домах, другие – пьянеющие от надежды зажить по-новому, пряча от соседей свою радость, пустились прибирать дворы, готовились к желанной встрече с «освободителями». И лишь жаркий ветер шелестел немецкими листовками, сметал их в канавы, в кусты, под заборы; иные, поднятые вихрем, парили высоко в небе и, словно коршуны, высматривали добычу. Да мы, беззаботная ребятня, лишившись увлекательного зрелища многодневной лавины войск и беженцев, играли возле памятника на центральной площади Первомайского поселка.
Звук мотоциклов вспугнул нас, и мы спрятались за магазином, наблюдая из-за угла за приближающимися захватчиками. Мотоциклисты, похожие на огромных жаб, остановились у памятника, вскинули автоматы: первой очередью расстреляли красную звезду, венчавшую высокий обелиск, второй – надпись на нем «Здесь похоронены 48 красных бойцов, погибших от рук белых банд в 1919 году».
Шум со стороны шоссе нарастал, растекался по поселку и скоро все гудело вокруг. Пыльная мгла заволокла солнце, яркий летний день стал сумрачным, как бывало перед грозой. Но теперь в этом пыльном воздухе отовсюду слышалась непонятная, иноземная речь, музыка губных гармошек; сатанело лаяли собаки, взобравшись передними лапами на заборы, другие, подстреленные, тявкали и визжали, испуская последний дух; кричали куры, визжали свиньи, ржали лошади; по улицам неслись машины с орущими песни, полураздетыми немцами; солдаты ходили по дворам, лезли в сараи, в подвалы.
В поселке Краснодон будущая подпольщица Нина Кезикова записала в своем дневнике:
«20.VII-42 г. Вступили немцы, целый день шли моточасти. Ой, какая сила, просто страшно смотреть.
26. VIII-42 г. Идут обозы, пехота и разная смесь. Видела немцев. Ой, какие противные! Понемногу начинают забирать кое-что: где теленка, где гусенка, а также и поросенка не пройдут. Требуют молока, яиц. Где возьмешь это, если нет курей и прочего. Ну ничего, как-нибудь переживем».
Двое немцев с автоматами на груди и длинными штыками на поясе вошли в наш дом, стали рыться в столах, в шкафу, в сундуках; приглянувшееся запихивали в ранцы, и, нарисовав на наружной двери какие-то знаки, удалились.
Под вечер в наш двор влетела легковая машина. Сва­лила притуленные воротца, и прямо по огородным грядкам, по помидорам подкатила к крыльцу, в тень от раскидистой акации. Из машины рычала огромная овчарка. Офицеры, один – полураздетый рыхлый детина, поросший рыжими волосами, другой – моло­дой, стройный, одетый по форме, по-хозяйски заняли весь дом.
Теперь на столах и подоконниках валялись стеари­новые плошки, пачки галет и консервы в банках, всевоз­можные флаконы, непривычной формы котелки, походные cтoлoвые приборы. Вся хата заполнилась чужестранским духом. Офицеры, холеные и высокомерные, обра­щались друг с другом вежливо и услужливо, а нас просто не замечали. Когда Рыжий выпускал из машины собаку, они вместе носились по двору как угорелые. Потом Рыжий натравливал овчарку на лет­нюю кухню, в которую мы забивались со страху.
Всякий раз немцы, рассевшись за столом на веранде, криками и жестами требовали огурцов и помидоров с грядки. Тетя Дуня хватала миску, бежала на огород и, подавая овощи офицерам, приговаривала примерно так: «Їжте, прокляті. Бодай би ви повиздихали. Щоб ви подавились, іроди вонючі».
Тетя Дуня, жена секретаря парткома шахты №1-бис Ивана Анисимовича Орлова, земляка моего отца, перед вступлением немцев объявила соседям, что эвакуируется, бросила на произвол судьбы квартиру и вдвоем с сыном поселилась у нас. Миловидная и проворная хохлушка, как она называла себя, видя, что немцы не разумеют ее слов, все больше смелела и на каждом шагу прямо в глаза говорила им дерзости.
Но вот они стали укладывать чемоданы. Когда Рыжий, довольно посвистывая, стал копаться в моторе, Молодой, затянутый в форму, надушенный и суровый, присел к столу и жестом поманил к себе тетю Дуню.
– Сідайте! – чисто по-украински сказал он.
Тетя Дуня плюхнулась на табуретку.
– Ви чудна жінка. Красуня. Мій батько теж українець, але втік з України в революцію, – офицер резко поднялся и быстро ушел к машине.
Когда к нашему дому приближался какой-либо немец, тетя Дуня считала, что идет за ней. Тревожные ожидания вынудили ее, несмотря на настойчивые уговоры остаться, уйти в село, подальше от военных дорог.
Все это обошлось без наказания тети Дуни, возможно, потому что в городе еще не было оккупационной власти, а у офицера из передового отряда захватчиков к восторгу от военных успехов, пожалуй, прибавилось восхищение миловидностью, красотой «хохлушки».
Вот другой случай. Когда немцы остановили наступающую Красную Армию на рубеже реки Северский Донец, наш поселок стал прифронтовым и заполнился войсками. У стен домов, на перекрестках раскорячились замаскированные пуш­ки, по улицам сновали в поисках приюта немецкие солдаты, укутанные в женские платки и шали, в огромных ботах, сплетенных из толстых соломенных жгутов. Это были уже не те заносчивые, самодовольные оккупанты, что летом спешили на восток.
К нашему дому со всех сторон притулились бронемаши­ны. Уютный, замаскированный старыми акациями он всегда привлекал офицеров. В этот раз поселили к нам молчаливо­го, хмурого, злого. Он днем и ночью отлеживался в постели, временами бесстыдно прохаживался по комнате в одной натель­ной рубахе или спускал с кровати ноги, яростно шкрябал пятерней под мышкой, аккуратно снимал с себя вшей и невозмутимо бросал их на пол. Потом вынимал из-под подушки пистолет, щелкая им, целился в бабушку, которая сидела у печки и периодически шуровала в ней уголь. По утрам, продрав глаза, офицер в ярости кричал; по судорожным жестам бабушка понимала: холодно, дескать, давай кочегарь! Нередко он подходил к печке, демонстративно поджигал в ней тридцатку – советскую ассигнацию – и, прикурив, бросал непотушенную на бабушку.
Однажды в хату вошел румынский офицер и что-то доложил немцу. Тот как ужаленный подскочил к румыну и отвесил ему хлесткие пощечины. Офицер кротко отдал честь, резко повернулся кругом и вышел, тихо прикрыв дверь.
В этом выразилось естественное отношение барина к своему вассалу. Но как только у вассала появляется власть над безответными пленниками, он становится жестоким повелителем.
Отступая, гитлеровцы эвакуировали летние лагеря военнопленных. В холодные декабрьские дни 1942 года через Краснодон гнали колонны пленных красноармейцев. Невозможно было понять, как эти люди, в летней одежде, без головных уборов, босые, могли идти сотни километров по промерзлой дороге. О каждой колонне горожане каким-то образом узнавали заранее и выстраивались вдоль шоссе, чтобы бросить в колонну еду или одежду.
Десятки рук в колонне старались поймать на лету или подхватить с земли пышку или картошку, шапку или женский платок, а конвоиры прикладами винтовок били кого попало, стреляли поверх голов сердобольных женщин и старушек. Особой жестокостью отличались румынские конвоиры. С холодной злостью они избивали отставших от колонны, а за городом их пристреливали, и закоченевшие трупы на обочине дороги, как вехи, обозначили путь на Запад.
По «Положению о военнопленных», утвержденному Советом Народных Комиссаров СССР 1 июля 1941 года, воспрещалось оскорблять военнопленных и жестоко обращаться с ними. В Положении также говорилось: «Военнопленные обеспечиваются жилыми помещениями, бельем, одеждой, обувью, продовольствием». Советские люди своими глазами видели, как строго выполнялись эти требования.
Гитлеровцы рьяно исполняли распоряжение германского командования от 8 сентября 1941 года «Об обращении с советскими военнопленными», в котором предписывалось «…даже из дисциплинарных соображений следует весьма резко прибегать к оружию» и «всякая человечность по отношению к военнопленным строго порицается». Молодогвардейку Александру Дубровину потрясла такая усердная жестокость конвоиров, и она записала в своем дневнике: «…Сколько бедных умирающих еще плетется под крик ополоумевших, озверевших, тоже полуголодных, раболепствующих перед своими офицерами, людей. Как унижен человек! Он низведен до степени паршивого животного. В нем отнято все человеческое. Что может он чувствовать полураздетый, полумертвый, подгоняемый палками?». И никто и никогда не установит имена многих тысяч таким образом павших.
Во все времена захватчикам присуща бесчеловечность, они всегда проходили огнем и мечом по занятым землям. Современным смердяковым нужно напомнить слова Гитлера из речи, которую он произнес, утвердив директиву «Барбаросса»: дескать, Советскую Россию [СССР] необходимо стереть с лица земли и уничтожить ее народ, а земли заселить немцами. Рейсхфюрер СС Гиммлер уточнил: «Германский восток до Урала… должен стать питомником германской рассы». И они уничтожили 14 млн. гражданского населения Советского Союза.
Пресловутым смердяковым, таким живучим, всегдашним долгожителям, мечтающим о европейском рае, следует взяться за свой не натруженный ум и запомнить крылатые слова: кто с мечом к нам придет – от меча и погибнет.
Картину бегства французских агрессоров из России оживляют яркие полотна художников, очевидцев тех событий. Как драпали немцы и их сателлиты из Краснодона я видел своими глазами.
Оставшись без бензина, растерянные солдаты хватали зазевавшихся прохожих, впрягали их в сани и подводы, сами впрягались и бежали куда-то. В школьном дворе горели брошенные легковые машины, полыхали штабеля лыж, в кострах взрывались банки с консервами и повидлом, корежились велосипеды, тлело обмундирование, трещали ящики с губными гармошками.
Сегодняшние наполеончики и гитлеры, зная уроки истории, не осмелились на вторжение в Советский Союз вооруженными силами. Они коварно одарили его эскадронами Троянских коней, которые информационно-психологическим воздействием на людей страны, где была великая, «непобедимая и легендарная, в боях познавшая радость побед» армия, создали как бы метасоматическое состояние: постепенное изменение политики и идеологии, народного хозяйства и уклада жизни, государственного строя и территории.
Но и эти современные и цивилизованные захватчики пусть зарубят себе на узком лбу, что и с их эскадронами будет по русской, праведной, полной согласия слова и дела, мудрости: сколько кобылке не прыгать, а быть в хомуте.
Интервентов и доморощенных цивилизаторов наш народ захомутает непременно и что есть духу, лишь только возродит былые силы, прежние способности и решимость, как это сталось, когда послевоенная дорога в грядущее была устремлена.
 
Вопрос. При советской власти партноменклатура использовала подвиг молодогвардейцев в личных целях, раздувала его, обставляла всякими мифами. Вы это понимали тогда?
 
Ответ. Не понимаю и теперь. Такие мнения о прошлом внедрили современные манипуляторы общественным сознанием.
Ну, что лично для себя имела партноменклатура, пропагандируя подвиги молодогвардейцев, Зои Космодемьянской, многих тысяч героев Отечественной войны? Они выполняли свою служебную функцию – воспитание патриотов своей Родины.
Психически здоровая власть любой страны знает, что образы героев, их авторитет помогает народу в настоящей и будущей жизни, помогает обществу «жить в сотрудничестве поколений» и «организовывать душу… собирать силы для дальнейшей работы и борьбы» (А.А.Богданов – русский врач, философ, экономист). Знает, что в пропаганде национально-патриотического и героического отражаются идеалы и нравственные установки в обществе.
Массовые депортации во время Второй мировой войны были и в США. Так, в 1941 году были заключены в концлагеря более 400 тысяч американцев японского происхождения, свыше 600 тысяч выходцев из Италии поставили на учет как «потенциальных вражеских пособников», 52 тысячи попали под непрерывное полицейское наблюдение, а 10 тысяч переселили. И никто сегодня не упрекает президента США Рузвельта за эти репрессии. Потому что в демократической Америке нет солженицыных, которые делали бы свои «открытия» и трубили о десятках миллионов уничтоженных американцев.
Вот английский фельдмаршал Монтгомери, командующий 8-й армией в Северной Африке, за победу над гитлеровским Роммелем под Эль-Аламейном стал национальным героем и получил имя Монтгомери Аламейнский.
Американцы гордятся главнокомандующим экспедиционными войсками союзников в Западной Европе, активным помощником реакционных режимов на Ближнем и Среднем Востоке Дуайтом Эйзенхауэром, и даже избрали его в 1953 году президентом США. А ведь в Арденнах 16 декабря 1944 года, когда три немецкие армии набросились на армии союзников, этот генерал полностью потерял управление своими войсками. И, кстати, Монтгомери бежал так, что сотрудники штаба долго на могли его найти. Только помощь Сталина в ответ на мольбу Черчилля спасла союзные войска от поражения. Не имея собственных реальных героев, американцы присваивают подвиги других народов или насаждают былинных, выдуманных.
А украинская молодежь уже не знает, о ком сказал организатор военной интервенции 14 стран Антанты против молодой Советской Республики, ярый антикоммунист Черчилль: «Он был выдающейся личностью…». А кто знает, о ком он сказал: «Он был непревзойденным мастером находить в трудную минуту путь выхода из самого безвыходного положения»? Кто «принял Россию с сохой, а оставил оснащенной атомным оружием»? С чьим именем шли в бой солдаты и с верой в кого жили целые поколения?
Сегодня российскому и украинскому народам подсунули иных, свежеиспеченных героев: Деникина, Колчака, Мазепу, Петлюру, Бандеру и других им подобных. При президенте Ельцине Русская православная церковь причислила членов царской семьи Романовых к лику святых. В июне 2009 года прокуратура Российской Федерации реабилитировала этих святых: Николая II Кровавого и его родственников, иностранцев по крови – представителей Гольштейн-Готторпской династии.
В Украине слепили национальных героев из гимназистов и студентов, погибших в бою с солдатами Рабоче-Крестьянской Красной Армии под Крутами. Однако не вытанцевалось наполнить «легендарные» образы: нет фактов героизма. Есть только белый и черный холст.
Сегодня под Крутами воздвигли монумент и на единственной известной могиле двух студентов поставили памятник. При открытии этих сооружений звучали такие высказывания:
– Они защищали Украину от агрессии России.
– Молодежь пошла на защиту от России независимой Украины.
– Киевские студенты и гимназисты выступили в бой с московской ордой.
Президент В.Ющенко высказал уверенность: украинцы еще оценят подвиг героев Крут в полной мере. «Наш долг – восстановить из забвения имена тех героев, которые до сих пор остаются неизвестными, донести до сознания каждого украинца величие подвига героев», – сказал в обращении Президент и подчеркнул, что трагедия Крут должна быть предостережением нам, нынешним и будущим проводникам украинской нации, научить мудрости, консолидированности и умению принимать взвешенные решения и действовать конструктивно.
31 марта 2007 г. на митинге «оранжевые» пели:
З півночі чорна постає хмара.
Рикає хижо московська навала.
Ворог лукавий йде на Вкраїну,
Щоб обернути край наш в руїну.
Идеологические извращенцы на этих «торжествах» возвеличивали «героев Крут» фактами якобы жестокого обращения с ними русских большевиков: дескать, им отрезали носы и уши. Безусловно, такое навеяно современным обычаем, заведенным чеченскими боевиками. И понадобилась эта жуть для возбуждения ярости у электората.
Как сегодня буржуазная партноменклатура в личных целях превозносит рядовое, и даже унизительное для наследников антинародной власти, событие под Крутами, ярко выражено в мыслях высокопоставленного украинского националиста Левка Лукьяненко, изложенные в газете «Майдан» №2, 31.01.2006.
«День 29 января – бой под Крутами – означает для Украины символ защиты независимой державы. Речь о 1917 годе. До этого Украина была оккупирована Московией, была запрещена украинская история, украинский язык. Народ мало знал о своей истории. Также много людей находились под влиянием московской демагогии. Будто мы один и тот же народ, что у нас совместные интересы и т.д. Хотя в действительности это совсем иное.
Так вот, бой под Крутами показал пример вооруженной защиты независимой Украины. Москва в конце 1917 г. развязала необъявленную войну, двумя отрядами наступала на Украинскую Народную Республику: один отряд шел из Харькова, другой – из Брянска, то есть, из России. Они думали, что не объявляя войну им удастся захватить Киев и снова восстановить свою власть. И тут внезапно встретили такое сопротивление в Бахмаче, а потом в Крутах!.
<…> Сегодня знания о событиях в Крутах довольно большие, ведь вышли справочники по истории, которые написаны патриотами. А вначале факты скрывали, если упоминалось это событие, то передергивали: Москва наступала, студенты собрались, пошли в наступление, и не столько задержали москалей, сколько сами полегли, и в этом виновно правительство Украинской Народной Республики, что так организовало оборону. На сегодняшний день мы знаем, что бой был довольно продолжительным, много полегло москалей, но не все студенты-защитники погибли, например, сам командир, сотник, остался живым, потом еще воевал, и аж в 1943 году погиб где-то в Западной Украине. Таким образом, знания о событиях под Крутами углубляются.
В общем, этот бой является символичным, так как он начал вооруженное сопротивление Украины против оккупации Московщиной».
Таким образом, недавний посол Украины в Канаде и постоянно пребывающий депутатом в Верховной Раде Л.Лукьяненко делает попытку убедить, что сотня киевских студентов и гимназистов, из которых, по словам Дорошенко, 11 студентов погибли в бою, 27 плененных были расстреляны, а по словам С.Збаражского, погибли 18 студентов, олицетворяла Украину, а десятки тысяч красногвардейцев Харькова и Донбасса, красных казаков Примакова, екатеринославских и донецких рабочих – это дикая «московская орда», которая отрезала у студентов носы и уши.
И, естественно, нынешняя буржуазная власть не может чтить память зарезанных гайдамаками вовремя еврейских погромов и зверски убитых и замученных петлюровцами 1500 восставших рабочих Киевского завода «Арсенал», их жен и детей.
По своей природе буржуазная партноменклатура не могла возмутиться кричащим поступком своего лидера: при посещении Франции В.Ющенко возложил цветы на могилу Петлюры – проклятого всем миром кровавого антисемита, чьи злодеяния доказаны на парижском процессе по делу Шварцбарда. Он пристрелил Петлюру прямо на улице, сдался французским властям и был полностью оправдан судом.
В.Ющенко это хорошо знает, знает и то, что в июле 1941 года во Львове провели «Дни Петлюры» - очередные погромы евреев в соответствии с постановлением: «ОУН уничтожает жидов, как опору московско-большевистского режима».
Буржуазная партноменклатура довела сознание бывшего советского народа до полного равнодушия к вопиющим восхвалениям российскими властями жестоких карателей народа. Прах белогвардейского генерала Деникина был перевезен из заграницы в Москву и при пышной церемонии захоронен на государственном уровне с воинскими почестями. Этот вождь белого движения, который в Гражданскую войну за деньги иностранных правительств, иностранным оружием жестоко расправлялся со своими соотечественниками, чтобы восстановить помещичье землевладение и власть буржуазии, теперь признан «выдающимся сыном России». Адмиралу Колчаку, укравшему золотой запас России, вешателю революционеров поставлены памятники в Санкт-Петербурге (Ленинграде) и Иркутске. В ранг национальных героев вознесены жестокие реакционеры генералы Краснов и Каппель.
Чтобы нынешние демократические Главнокомандующие не выглядели карликами на фоне Верховного Главнокомандующего, полководца всех выдающихся полководцев ХХ века, и чтобы их деяния не казались великим развалом и колоссальной разрухой на фоне бывшего грандиозного, величественного созидания великой державы, этот исторический фон позорят, оплевывают, очерняют.
Вот типичный случай. Украинские фашисты регулярно глумятся над могилой и памятником советского полководца Н.Ф.Ватутина, освобождавшего от немецких оккупантов многие области Украины и г. Киев, и убитого бандеровцами. Его имя столичный градоначальник пытался искоренить из памяти благодарного генералу украинского народа.
Если бы соратники Ватутина – 283 советских генерала, погибшие в бою, умершие от ран, в плену и пропавшие без вести, знали, что через полвека буржуазная партноменклатура все бросит против исторической правды, на ревизию военной и советской истории, на тотальное переименование улиц и площадей, двинет полки дезинформаторов, «поводырей общества» (В.Ющенко) на психологическую обработку и превращение людей в равнодушных обывателей, то они, наверное, остановили бы солдат от выполнения ими ратного долга, избавили бы их от освободительной миссии.
В советское время такие вздорные, постыдные, дикие поступки никому не могли привидеться даже в страшном сне. Всего-навсего бездушные, бесчувственные, холодные рассказы о войне у многих тогда отзывались болью в сердце. К примеру, у К.Симонова, когда он в мае 1978 года услышал безликое, малосодержательное, не наполненное живым чувством выступление по телевизору какого-то литератора о празднике Победы. И, как рассказывал А.Караганов, Симонов разъярился, выключил телевизор и с горечью заговорил о потерях в духовной и нравственной жизни, какие несет общество из-за таких речей. Писатель считал, что «нельзя, чтобы какое-то слово, не обеспеченное делом, или отступление от правды, даже самое малое, умаляли беду и подвиг народа, оскорбляли его нравственное чувство».
Нелегко предположить, какие чувства испытывали бы сегодня борцы с фашизмом, военные корреспонденты - летописцы военной славы, если бы видели, как мелкими подробностями вытравливают из памяти народа победы и достижения, имена и символы советского народа. Невозможно определить, во что вылился бы их негодующий протест против замены истинных героев на воображаемых, призрачных: власовцев и украинских эсэсовцев, вояк ОУН-УПА и прибалтийских фашистов. Трудно разгадать их реакцию на то, как прямой ложью, слухами и обывательскими нелепицами о прошлом слуги капитала выращивают поколение, лишенное исторической памяти, нетерпящее Россию, живых и мертвых творцов советской истории.
Интеллектуальные негодяи продолжают обливать грязью и клеветой, развенчивать и очернять освободителей своей страны и всей Европы от фашистской чумы. Например, вот так:
Н.Михалков: «Не понимаю, как мы выиграли войну?.. Красная Армия выходила навстречу фашистским танкам с одной винтовкой на пятерых, и безоружные ждали, когда убьют владельца винтовки, чтобы забрать ее».
Б.Окуджава: «Что такое патриотизм? Патриотизм есть и у кошки».
М.Дейч в беседе с Э.Володарским по поводу «Штрафбата»: «Из вашего фильма следует неизбежный вывод: войну выиграли солдаты, вопреки идиотизму командования».
В.Жириновский: «Только в пьяном виде можно строить социализм и идти в атаку на явную смерть. Если бы немцам давали столько водки, то неизвестно, кто бы победил».
А.Минкин, корреспондент «Московского комсомольца»: «Может, лучше бы фашистская Германия в 1945-м победила СССР. А еще лучше б – в 1941-м! не потеряли бы мы свои то ли 22, то ли 30 миллионов людей. …Мы освободили Германию. Может, лучше бы освободили нас?»
Украинские национал-«демократы» много лет твердят о «голодоморе», сталинских репрессиях и если где-то прорывается «наше славное прошлое», то на него набрасываются как на «политическую реакцию», как на что-то жуткое и варварское. И ни слова, к примеру, об историческом событии, об исполнении заветной мечты украинского народа – воссоединении западно-украинских земель с Советской Украиной в 1939 году.
Впервые за многие десятки лет единственный телеканал «Киевская Русь» 8 мая 2007 года без предварительного объявления показал кинохронику тех исторических событий. Трудно описать, с каким восторгом население Западной Украины встречало части Красной Армии (сегодня отнесенную националистами в категорию оккупационных). Потрясают кадры ликующих сотен тысяч участников митингов и демонстраций во Львове и других населенных пунктах Западной Украины. Во весь голос участники собраний призывали Молотова и Сталина принять их в состав Советского Союза. Петр Франко, сын великого Ивана Франко, на внеочередной сессии Верховного Совета УССР 15 ноября 1939 года зачитал просьбу всего западно-украинского народа принять Западную Украину в состав УССР. Делегаты народных собраний на сессии многократно скандировали: «Слава батькові народів! Слава Сталіну». Эти слова весь месяц звучали на митингах и собраниях. Их скандировали не агенты большевиков, а массы безработных, миллионы безземельных крестьян, угнетенные интеллигенты. Они знали о голоде 1932-1933 годов, но стремились всякими путями проникнуть на территорию СССР, чтобы найти работу, и не мыслили, что через полвека их потомкам, переродившимся в манкуртов, тот голод пригрезится голодомором – геноцидом украинского народа, и они в безумии примутся крушить памятники и символы «имперско-большевистского господства».
 
Продолжение
Поиск
Архив записей
Друзья сайта
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz

  • Сайт создали Михаил и Елена КузьминыхБесплатный хостинг uCoz