Героям Сопротивления посвящается...
Главная | Страница 2 | Регистрация | Вход
 
Вторник, 19.03.2024, 09:00
Приветствую Вас Гость | RSS
Меню сайта
Форма входа
Страница 2.
Продолжение книги "В Могилёве на Днепре", А.А. Кузняев.
 
 
С самого начала агитационная работа подпольщиков приобрела боевой, наступательный характер. Так, газета "За Родину" в апреле 1942 года писала, что фашисты, считающие себя "освободителями", в первую очередь "освобождают" тысячи советских людей от жизни. "На наших глазах,- говорилось в газете,- десятки тысяч военнопленных погибли от голода, тысячи мирных жителей расстреляны и брошены в тюрьму, зверски уничтожены трудящиеся-евреи. Потом нас освободили и освобождают от яиц, масла, кур, поросят, крупного скота и хлеба. Большая часть лошадей угнана в "подводы", из которых ни одна не вернулась, да и хозяева не все возвращаются. Начинают "освободители" освобождать нас и от мужского населения...". В статье "Наш Первомай" (1942 год) газета показывала, что такое "истинный гитлеровский социализм". Это значит, говорилось в газете, что "я работаю, а ты пользуйся и господствуй". Под флагом национал-социализма, разъясняла газета, фашизм защищает наиболее гнусные формы господства империалистической буржуазии, проводит политику уничтожения и порабощения народов СССР.
В каждом номере газеты "За Родину" содержались пламенные призывы к усилению борьбы с фашистскими оккупантами. "Крестьяне, рабочие, трудящаяся интеллигенция!- писала газета "За Родину" в апреле 1942 года.- Вступайте в партизанские отряды, организуйте новые отряды! Докажем всему советскому народу, что и мы не проспали горячих дней, что и мы умеем бить и умеем мстить за поруганную честь нашей Родины, за массовые расстрелы и виселицы, за издевательства, за погибших в немецких лагерях пленных красноармейцев, за все оскорбления, нанесенные оккупантами нашему национальному чувству, за все, что накипело в наболевшей груди!".
Интересным был ноябрьский номер газеты. Вышел он под общим заголовком "Мы победим" и рассказывал об огромных успехах советских людей в социалистическом строительстве за 25 лет Советской власти. Заканчивалась статья словами, выражавшими твердую уверенность в победе Красной Армии: "Братья и сестры наши, находящиеся по ту сторону фронта, мы глубоко уверены, что придет время, и мы с вами вместе будем праздновать победу над озверелым фашизмом".
Первоначально, в апреле - мае 1942 года, газета "За Родину" печаталась в количестве 300 экземпляров. В июне "Комитет содействия Красной Армии" раздобыл гектограф, и выпуск газеты сразу удвоился. Она издавалась два-три раза в месяц. Тираж ее достигал 800 экземпляров. Всего же с апреля 1942 года по март 1943 года было выпущено 25 номеров. Общий тираж их составил 10 тысяч экземпляров.
Газета и другие агитационные материалы "Комитета содействия Красной Армии" печатались на квартире О. Н. Карпинской. Машинисткой была Таня Карпинская. Нередко в течение ночи она отпечатывала по 200-300 экземпляров различных материалов. Ей помогали Ольга Николаевна и двоюродная сестра Тани - Женя Слезкина. В начале 1942 года к печатанию листовок была привлечена подпольщица Г. А. Козлова. Делала она это прямо на работе -в городской управе. Так продолжалось до ее ареста в декабре 1942 года. Патриотка с исключительной стойкостью вела себя на допросах, сумела сообщить на волю, кто ее предал, и мужественно приняла смерть от гестаповских палачей. Листовки на гектографе печатали подпольщики Д. И. Дервоедов, В. П. Шелюто и другие.
Газета "За Родину" широко распространялась по городу, проникала во все учреждения, в полицейские формирования, доставлялась подпольщиками в Могилевский, Шкловский, Белыничский и Березинский районы области. Распространение агитационных материалов всегда было сопряжено со смертельным риском и требовало от подпольщиков много смекалки и дерзости. Листовки раздавались доверенным лицам по принципу "прочитал - передай другому", расклеивались на домах и заборах, разбрасывались в общественных местах: на базарах, в кино, церквах. Подпольщик Н. А. Лихунов впоследствии писал: "Неоднократно мною расклеивались листовки в здании и на здании управления бургомистра Могилевского района, в здании городской управы, на стенках хлебных магазинов в районе ст. Могилев-1, разбрасывались в зрительном зале и фойе городского театра, на базаре, около кинотеатра и в других общественных местах".
Смело распространял листовки комсомолец Л. Лорченко. Одну из листовок он наклеил под портретом Гитлера у парадного входа пересыльного пункта отправки молодежи в Германию. В канун 7 ноября 1942 года вместе с другом В. Балло прикрепил на стене сгоревшего дома между вторым и третьим этажом плакат с поздравлением советских людей с 25-й годовщиной Великого Октября. Использовал он и такой способ: клал листовки в коробки со спичками и продавал их на базаре. Однажды Лорченко выменял у немецких солдат на яйца 50 коробок спичек, вложил в них листовки и за полцены сбыл "дефицитный товар" спекулянту Жбану, имевшему свой ларек. "Товар" разошелся быстро. Но вскоре бесследно исчез и спекулянт.
Оригинальный способ переноски листовок придумал Д. И. Дервоедов. Подпольщики носили их в портретах немецких офицеров, которые мастерски рисовал Дервоедов. "Между двумя полотнами портрета,- вспоминает подпольщик В. А. Смирнов,-мы укладывали листовки, которые я доставлял через весь город, минуя вражеские патрули, в места назначения... Останавливает патруль, требует документы. Лезешь в карман, и в это время с портрета спадает обвертка. Портрет привлекает внимание патрулей, его рассматривают, что-то спрашивают, говорят между собой, внимание к проверке документов ослабевает, затем раздастся "гут, гут", возвращаются документы, и я свободно следую дальше". С большим риском и самопожертвованием переносила листовки, а иногда и мины ближайшая помощница К. Ю. Мэттэ - его жена Софья Филициановна. Часто она брала своего грудного сынишку, закутывала его в пеленки и одеяльце, между которыми клала листовки или мины, и бесстрашно шла с ним по намеченным явкам - к Криевичу, Могилевец-Чулицкой, Карпинской, Лысиковичу, Заустинскому, Кувшинову и другим.
Подпольщики срывали многие агитационные мероприятия оккупантов. Так, например, весной 1942 года в Могилеве повсеместно были расклеены портреты Гитлера с надписью "Гитлер - освободитель". Подпольщики из группы Гуриева Е. Евдокименко и Г. Ндирадзе за одну ночь на портретах зачеркнули слово "освободитель" и написали слово "душитель". После этого портреты фашистского фюрера на улицах города больше не появлялись.
Агитационная работа подпольщиков играла большую роль в мобилизации масс на борьбу с захватчиками, укрепляла веру населения в победу Красной Армии. "С течением времени,- писал в своем отчете К. Ю. Мэттэ в 1943 году,- большая часть населения совсем перестала верить немецким сводкам, а, наоборот, высмеивала их".
Подпольщики неуклонно расширяли свои связи с партизанскими формированиями. Уже с весны 1942 года на всей оккупированной фашистами территории Белоруссии, включая и ближайшие к Могилеву районы, оперировали партизанские отряды и группы. В Белыничском районе развертывал боевую деятельность отряд под командованием Н. Д. Аверьянова, в Могилевском районе - отряды под командованием К. М. Белоусова, М. И. Абрамова, Г. К. Павлова. В июне 1942 года эти отряды связались с отрядом полковника В. И. Ничипоровича, действовавшего в Кличевском районе и имевшего связь с командованием Западного фронта. Тогда же под командованием В. И. Ничипоровича создался Кличевский оперативный центр по руководству партизанскими формированиями в Могилевской области.
Еще в марте 1942 года с отрядом К. М. Белоусова связался руководитель подпольной группы А. И. Шубодеров через работника бывшей Гуслищанской МТС И. Е. Буякова.
1 мая с Шубодеровым на автомашине выехали из города к Буякову секретарь Кричевского райкома партии И. П. Станкевич (он проживал в городе у своего брата В. П. по болезни) и М. А. Павлов. В дальнейшем И. П. Станкевич, назначенный комиссаром отряда Н. Д. Аверьянова, установил с подпольщиками более широкие связи.
В конце мая 1942 года по заданию С. С. Соболевского подпольщик И. Неведомский связался с партизанским отрядом К. М. Белоусова. В июне к К. М. Белоусову прибыли для связи по заданию К. Ю. Мэттэ подпольщицы Е. Слезкина и С. В. Каманская. Осенью 1942 года была установлена связь с десантной группой майора Наумовича, действовавшей в Могилевском и Белыничском районах.
С установлением связей с партизанами, а затем через майора Наумовича с командованием Западного фронта деятельность "Комитета содействия Красной Армии" и могилевского подполья в целом приобрела еще большую целенаправленность.
Важным направлением работы подпольщиков стала непосредственная помощь партизанам. Они добывали и доставляли в партизанские отряды оружие и боеприпасы, медикаменты, продукты и одежду, направляли им из города пополнение. Сбор оружия и боеприпасов подпольщики начали еще в первые дни вражеской оккупации Могилева, в конце июля 1941 года. Например, комсомольцы С. Соболевский, И. Неведомский и А. Дмитриев еще в первые дни прихода гитлеровцев в город спрятали 3 винтовки, 14 гранат, 3 нагана, 4 ящика патронов. Группа И. Г. Гуриева собрала разными путями 3 пулемета, 10 винтовок, большое количество боеприпасов и медикаментов. Подпольщику С. В. Шуйскому обманным путем удалось добыть из немецкого склада 18 винтовок и 11 автоматов, а В. В. Стрижевский по заданию руководства "Комитета содействия Красной Армии" разыскал склад тола в районе Любужа, оставленный частями Красной Армии. По свидетельству В. Д. Швагринова, член его группы Ю. Линкус (Липшиц) добыл 2 ручных пулемета, В. Тарвид - 5 винтовок и 1 ручной пулемет, В. А. Смирнов - 9 винтовок, 3 пистолета, 5 тысяч патронов, 2 ящика гранат, 2 ящика тола. Сам В. Д. Швагринов достал 2 автомата, несколько винтовок и далее миномет. Всего с весны 1942 года по март 1943 года подпольщики Могилева только через "Комитет содействия Красной Армии" передали партизанам: 1 ротный миномет, около 500 мин и разных снарядов, 2 станковых пулемета и свыше 50 ручных пулеметов, более 500 винтовок, 40 автоматов и 200 килограммов тола, свыше 100 тысяч разных патронов, 300 наганов и пистолетов, 1000 гранат и 1000 запалов. За это ж время подпольщики передали партизанам 100 компасов, 7 пишущих машинок, более чем на 500 тысяч рублей медикаментов, хирургических инструментов, большое количество кожевенных товаров, табаку, мыла.
Особенно остро ощущался в партизанских отрядах недостаток соли. Поэтому добычу соли подпольщики приравнивали к добыче оружия. Они скупали ее у спекулянтов, обманным путем получали на складах оккупантов. Так, подпольщица Е. Альшаник сумела получить через заведующего немецким складом 30 пудов соли. Ей удалось связаться с начальником и другого немецкого склада - офицером Рудольфом Вебером, чехом по национальности. Через него подпольщики трижды получали на этом складе соль - всего около 80 пудов. Вебер передал И. С. Малашкевичу также с автомат, две винтовки и бинокль. Всего с весны 1942 года по март 1943 года могилевские подпольщики доставили партизанским отрядам свыше 20 тонн соли.
Переправка собранного оружия, боеприпасов и продовольствия в партизанские отряды была очень сложным делом. Оккупанты тщательно проверяли всех, кто выходил из города. Подпольщики широко использовали специально изготовленные ими арбы с двойным дном. Только узкому кругу было известно, что Иван Неведомский, а иногда Онуфрий Кононов и Антонина Малашкевич в обыкновенных на вид арбах перевозили партизанам оружие, боеприпасы, медикаменты. Никто не подозревал, что пожилая женщина - Е. Новикова, которая часто ходила по городу с корзинкой, носила в ней под продуктами патроны. На окраине города она передавала их своему сыну М. Я. Новикову, а он - партизанам. А. И. Шубодеров и В. П. Станкевич неоднократно вывозили из города оружие и боеприпасы на немецких автомашинах.
Почти все подпольные группы подбирали и переправляли в партизанские отряды пополнение. Только группа С. Л. Климентовича организовала побег к партизанам 67 советских военнопленных, работавших на фабрике искусственного волокна. Вместе с ними с оружием ушли и конвоиры полицейские. Другая группа направила к партизанам 28 человек из казачьей части, сформированной гитлеровцами для борьбы с партизанским движением. Около 15 человек вывел к партизанам подпольщик А. Ф. Денисенко. Подпольщик В. И. Лусто переправил в партизанские отряды 36 советских военнопленных, использовавшихся оккупантами на различных хозяйственных работах. Всего с весны 1942 года по март 1943 года в партизанские отряды было направлено около 200 человек. Многим из них выдавались рекомендации: "Товарищ (далее следовали фамилия, имя и отчество.- Авт.) является членом организации. Он принимал активное участие в борьбе с немецкими захватчиками и своей работой принес большую пользу Советской Родине. Организация просит командование десантно-партизанскими отрядами принять его в свой отряд и оказать доверие в деле, касающемся нас. Если потребуются дополнительные сведения, то дошлем особо.
"Комитет содействия Красной Армии"".
Одним из важнейших направлений деятельности могилевских подпольщиков был сбор сведений о противнике для командования партизанских формирований и частей Красной Армии. Они следили за передвижением воинских частей противника по железной дороге и в самом городе, устраивались на работу в оккупационные учреждения и там узнавали о планах врага, об укреплениях вокруг города. Так, подпольщица Г. А. Козлова была секретарем медицинского отдела городской управы. Таня Карпинская по заданию "Комитета содействия Красной Армии" поступила на работу учетчицей в торгово-продовольственный отдел городской управы, а затем была диктором радиоузла. А. А. Иванову подпольщики устроили бухгалтером в могилевское управление уголовно-розыскной полиции и СД. А. И. Шубодеров работал в могилевской областной управе и занимался машинно-тракторными мастерскими. Некоторые подпольщики устроились на хозяйственные работы в немецкие воинские части, а М. И. Азаренок и М. М. Назарова - уборщицами в здании гестапо.
Группа В. Д. Швагринова разделила весь город на зоны. Каждый член группы вел наблюдение за закрепленной за ним зоной. Член группы В. А. Смирнов, устроившись на хлебозаводе пекарем, устанавливал нумерацию и наименование воинских частей, которые получали хлеб с завода, отмечал их прибытие и убытие. Наиболее ценные и достоверные данные о противнике и его намерениях доставляла подпольщина А. А. Иванова, работавшая бухгалтером в управлении полиции. Она составляла списки личного состава управления розыскной полиции и СД, предупреждала подпольщиков о готовившихся арестах и т. д. На основании поступавших от членов группы данных подпольщики Смирнов и Костелов составляли подробные схемы дислокации немецких воинских частей и учреждений.
Широкую разведку движения вражеских эшелонов через Могилев, огневых точек и всей системы укреплений вокруг города вела группа подпольщиков-железнодорожников. Подпольщики устроили на работу в управление отделения дорог Н. М. Луговцову и Н. А. Соколова, которые систематически снимали копии с карт и чертежей, где наносили места огневых точек и оборонительных укреплений фашистов.
Столь же активно вели разведывательную работу и другие подпольные группы. Добывавшиеся подпольщиками сведения передавались руководству "Комитета содействия Красной Армии" и через него командованию партизанских формирований.
Кроме того, могилевские подпольщики в 1942-1943 годах имели возможность передавать данные разведки непосредственно штабам армий Западного фронта. В июне 1942 года от штаба 10-й армии прибыли в город с явкой к В. П. Станкевичу советские разведчицы Г. М. Карманникова, Н. Колохова и В. Кудинская. Подпольщики помогли им собрать необходимые данные, снабдили картой-схемой Могилева с нанесенными на ней вражескими военными объектами и помогли выбраться из города. С декабря 1942 года по июнь 1943 года в Могилеве находились с рацией разведчицы Красной Армии М. Зотова (Вера) и А. Анисимова. Рация М. Зотовой была установлена на квартире подпольщика М. Я. Новикова, проживавшего в Чапаевском поселке. Руководство "Комитета содействия Красной Армии" регулярно передавало Новикову через его жену Марию Петровну и мать Ксению Ефимовну сведения для передачи по рации в штаб фронта. По данным подпольщиков 25 мая 1943 года был произведен массированный налет советской авиации на военные объекты в Могилеве. В результате многие из них были разрушены.
Собранные подпольщиками сведения регулярно передавались через партизанские отряды также уполномоченному ЦК КП(б)Б по Могилевской области И. М. Карловичу. В дальнейшем эти сведения систематически поступали в Центральный и Белорусский штабы партизанского движения. Так, например, 11 февраля 1943 года Центральный штаб партизанского движения радиограммой запросил у командира Кличевского оперативного центра сведения об оборонительных сооружениях в Могилеве и вокруг него в радиусе 8- 10 километров. "При первой возможности,- говорилось в радиограмме,- выслать схему или карту с нанесением оборонительных сооружений и объяснительную записку" Уже к 13 февраля "Комитет содействия Красной Армии" передал партизанам "Сведения о размещении некоторых укреплений по Днепру в районе г. Могилева", а 17 февраля послал им "Сведения об укреплениях на правой стороне Днепра по состоянию на 16 февраля 1943 года".
Широкий размах приобрела боевая деятельность подпольщиков. Особенно интенсивно она велась на железной дороге. В конце 1941 года комсомолка Н. В. Черепанова на станции Могилев-1 развинтила рельсы - паровоз с тремя вагонами потерпел крушение. В августе 1942 года подпольщик С. В. Шумский поджег на станции Могилев воинский эшелон. Сгорели три вагона с оружием и боеприпасами. Летом того же года на станции Могилев-2 подпольщики И. Г. Гуриев, Г. М. Бойко, П. И. Ралдугин и Г. Захарян подожгли другой воинский эшелон. Через некоторое время Г. М. Бойко на той же станции прикрепил мину под раму платформы с танком. Взрывом было уничтожено несколько платформ и вагонов. Тем же летом О. В. Горошко и Г. В. Томков среди бела дня подожгли пакгауз, в котором хранились различные приборы, оборудование и документация, а П. И. Анисович поджег паровозное депо, где в это время находилось шесть паровозов. В конце 1942 года члены этой же группы заморозили на станции водонапорные колонки. (оккупанты вынуждены были гонять паровозы за водой, в Шклов и на другие станции. Диверсии на железной дороге совершались беспрерывно. Там почти ежедневно происходили взрывы, пожары, крушения.
Систематические диверсии совершались на предприятиях, работавших на гитлеровскую армию. Так, на фабрике искусственного волокна подпольщики в 1942 году поломали и залили серной кислотой оставшееся оборудование, повредили подземный кабель, сожгли водоумягчительную станцию, дважды выводили из строя котлы ТЭЦ. На той же фабрике летом 1942 года подпольщик С. Л. Климентович вместе с работавшими там военнопленными во время чистки котла всыпал в его трубы соду. В результате котел вышел из строя. Подпольщики М. М. Евтихиев и В. А. Смирнов срывали работу по выпечке хлеба для немецкой армии. Монтер П. Минченко из подпольной группы Гуриева неоднократно выводил из строя трансформаторную будку. На шорной фабрике подпольщики портили кожу и изготовляли недоброкачественную продукцию. Группа А. И. Шубодерова вывела из строя 30 тракторов, использовавшихся на ремонте дорог, портила оборудование тракторных мастерских, уничтожала или передавала партизанам бензин.
Важнейшими объектами диверсионной деятельности подпольщиков являлись склады с горючим, боеприпасами и техникой. Летом 1942 года подпольщик А. Ф. Денисенко поджег склад горючего и гараж с автомашинами на Первомайской улице, 90. В результате было уничтожено 15-20 тонн бензина и 12 автомашин. В декабре подпольщик В. Готвальд, работавший оружейником в немецкой школе офицеров, установил мину на складе боеприпасов, находившемся на первом этаже школы. В результате взрыва было разрушено перекрытие между первым и вторым этажом. В январе 1942 года подпольщик М. М. Евтихиев организовал поджог квартир немецких офицеров в районе хлебозавода.
Смелую операцию провели летом 1942 года подпольщики Г. Востриков и В. А. Смирнов. В центре города, на Первомайской улице, размещался штаб немецкой воинской части. Востриков и Смирнов наблюдали за ним из полуразрушенного здания на противоположной стороне улицы. Просматривая подходы к штабу, они обратили внимание на телефонный кабель. Он тянулся к штабу мимо дома, из которого вели наблюдение подпольщики, и был закреплен на его стене около лестничной клетки. Кабель под углом через улицу спускался во двор штаба, где был закреплен за столб в центре навеса, а от него тянулся в дом. "Мы придумали,- вспоминает В. А. Смирнов,- пустить по кабелю подвеску, которая на роликах должна была доставить во двор штаба толовый заряд. В то время мы располагали всего лишь шестью шашками по 400 граммов. В три из них для верности вставили по взрывателю. В один из вечеров, когда стемнело, мы выполнили свой план. Подвеска сработала хорошо, взрыв произошел в гуще автомашин. Взрыв был очень сильным, и нам показалось, что там на месте что-то еще взорвалось от детонации".
На следующий день штаба уже не было, а на его месте валялось 5 обгоревших машин.
Подпольщики уничтожали гитлеровцев прямо на улицах города. В августе 1942 года Ф. П. Даниленко и М. М. Фролов убили двух немецких офицеров на Виленской улице.
Большую работу вели подпольщики по разложению полиции и других вспомогательных формирований оккупантов. Зимой 1942/43 года фашисты начали усиленно призывать молодежь к вступлению в так называемую "русскую освободительную армию" (РОА). В Могилев прибыл сам "глава" этой "армии", гнусный предатель Родины Власов. "Комитет содействия Красной Армии" выпустил и распространил листовку с разоблачением РОА. 28 февраля 1943 года оккупанты и их прислужники созвали в кинотеатре "Чырвоная зорка" собрание населения. Подпольщики разбросали в зале около 100 листовок с сообщениями о разгроме фашистских войск под Сталинградом. Несколько листовок попало на стол президиума. Воспользовавшись замешательством, подпольщик Г. Захарян незаметно наклеил на спину полицейскому карикатуру "Гитлеру-душителю капут!". Подпольщик Захаренко сорвал радиопередачу доклада немецкого майора из зала кинотеатра. В результате собрание, по сути, было сорвано. Провалилась и вся кампания по вербовке населения в РОА.
В районе Полыковичского шоссе в Могилеве размещался полицейский батальон, состоявший в основном из насильственно мобилизованных людей, проживавших в районах Могилевской области. Подпольная группа А. И. Рослава развернула в этом батальоне политическую работу. Подпольщик Н. А. Лихунов вместе с родственниками солдат проникал в расположение батальона и распространял там листовки. Вскоре в батальоне образовалась подпольная группа из пяти человек. За короткое время она увеличилась до 14 человек. Возглавлял группу насильно мобилизованный в полицию комсомолец Н. С. Матюшин. Группа срывала мероприятия командования, доставала и передавала подпольщикам гранаты и патроны, вела подготовку к переходу личного состава батальона к партизанам. Когда батальон был направлен в карательную экспедицию, подпольная группа и с нею еще 27 человек с полным вооружением перешли к партизанам.
Подпольщики Н. А. Рыжков, М. С. Мазников, И. И. Гончаров под руководством представителя партизан М. А. Павлова подготовили разгром пашковского гарнизона противника. 65 партизан из 6-й партизанской бригады в ночь на 11 февраля 1943 года скрытно подошли к поселку. С помощью подпольщиков был снят караул и внезапным нападением уничтожен весь командный состав гарнизона - 38 немецких офицеров. Находившийся в гарнизоне полицейский батальон почти в полном составе (250 человек) со всем вооружением перешел на сторону партизан. Это вызвало у немецкого командования недоверие к остальным двум батальонам. Они были разоружены и расформированы.
Подпольщики успешно вели агитационную работу среди австрийских солдат и офицеров. Группа подпольщиков на авторемонтном заводе сумела распропагандировать значительное число солдат австрийской части, снабдила их большим количеством листовок на немецком языке для проведения агитационной работы против гитлеровцев на фронте.
Среди австрийцев были активные антифашисты - член Австрийской компартии унтер-офицер Фридрих Пиетцка и солдат Отто Никель. Ф. Пиетцка сам настойчиво искал связей с подпольем. Он стал посещать квартиру руководителя подпольной группы на авторемзаводе Харкевича.
Получив сообщение об этом, комиссар партизанского отряда № 600 И. П. Станкевич поручил подпольщикам проверить искренность Пиетцки. Порученные задания были им выполнены, и Фридрих Пиетцка активно включился в деятельность подполья. На квартире подпольщика Батуро он вместе с Отто Никелем писал листовки для солдат и офицеров своей части. Они добыли и передали для партизан 3,5 пуда взрывчатки, 25 гранат, 3 пачки подрывных капсюлей, бикфордов шнур, много патронов и бинтов.
Когда часть, в которой служили Пиетцка и Никель, получила назначение передислоцироваться в другое место, они ушли в партизанский отряд. Вспоминая об этом, Пиетцка пишет, что 17 марта 1943 года он покинул свое подразделение и направился в условленное место - на базар. Вслед за ним пошел и Отто Никель. "И вдруг,- пишет Ф. Пиетцка,- мы увидели Леонова. Переодетый в крестьянскую одежду, с мешком за плечами, он медленно прошел около нас и направился к выходу. Мы - следом. Как было условлено, в черте города мы должны были "конвоировать" товарища Леонова. Конвоируя, я держал на изготовку автомат, Отто - револьвер и гранаты. Быстро шагая, мы прошли западную часть города, и тут я заметил, что, кроме Леонова, впереди идут еще несколько человек... К вечеру мы подошли к лесу... Скоро мы впервые увидели партизанского часового с красной лентой на шапке и ручным пулеметом в руках".
Сейчас Фридрих Пиетцка живет в Австрии, в городе Клагенфурте, работает секретарем районного комитета Австрийской коммунистической партии.
Деятельность подпольщиков приводила в неистовство захватчиков. С первых же дней оккупации в городе действовала зондеркоманда СД-8. Ей фактически была подчинена городская полиция, созданная фашистами из изменников. Однако сил зондеркоманды СД-8 и полиции явно не хватало. Подполье росло. Удары его по захватчикам становились все ощутимее. В связи с этим в июне 1942 года оккупанты сформировали действовавший под руководством зондеркоманды СД-8 специальный орган для борьбы с подпольем - управление государственной уголовно-розыскной полиции и СД во главе с изменниками Родины Лазаренко и Чернявским.
В этот орган были подобраны матерые враги советского народа, изощренные садисты. Захватчики не брезговали даже уголовниками, поручая им охрану своих "государственных интересов". Весь этот сброд, облеченный "доверием немецкого командования", ревностно занимался своим черным делом. Для поощрения изменников был издан секретный приказ, объявлявший вознаграждение по нескольку тысяч марок за поимку каждого активного члена "Комитета содействия Красной Армии".
Для выявления и ликвидации "Комитета содействия Красной Армии" была создана специальная группа. В нее вошли от СД Кульман, Елена Босс и следователь Костин.
Преследование подпольщиков усилилось. В августе 1942 года с помощью агентов гестапо и провокаторов оккупанты раскрыли подпольную группу, возглавляемую В. Морозовым. В "Сообщении из занятых восточных областей" полиция безопасности и СД от 28 августа 1942 года доносила в Берлин: "Обезврежено 54 коммуниста-функционера, агентов НКВД и саботажников".
В октябре 1942 года оккупантам удалось раскрыть подпольную группу на фабрике искусственного волокна. Предал ее агент полиции безопасности и СД Гельман. До войны он работал на фабрике заведующим инструментальной. Изменник втерся в доверие к отдельным подпольщикам и установил имена руководителей подпольной группы-С. Д. Русакова и С. С. Соболевского, а также некоторых ее активных членов. 9 октября 1942 года Гусаков, Соболевский и около 15 человек других подпольщиков были арестованы. Вскоре в руки гестаповцев попали связные этой группы подпольщики Д. И. Дервоедов, Г. А. Козлова, Деревяжкин, Зверев, Соловьева и другие. Арестованных жестоко пытали: содержали в наполненных водой подвальных помещениях, подвешивали за руки, связанные за спиной, избивали до потери сознания, насильно заставляли после избиений пить густой соленый раствор. Патриоты мужественно вынесли нечеловеческие муки и погибли как герои.
Оставшиеся на воле подпольщики прилагали все усилия к тому, чтобы вызволить своих товарищей из фашистского застенка. В "Комитете содействия Красной Армии" строились всевозможные планы. Был принят вариант, предложенный В. И. Барчуком, работавшим в тюрьме слесарем-водопроводчиком. Для операции был выбран день рождества. Вечером 24 декабря 1942 года В. И. Барчук, вооружившись двумя пистолетами и молотком, беспрепятственно вошел в тюрьму. На первом этаже в дежурной комнате пили вино трое гитлеровцев. Под предлогом осмотра водопроводных труб Барчук попросил пропустить его на второй этаж, где находились камеры заключенных. В это время двое пьяных полицейских с помощью заключенных, в числе которых был подпольщик Н. В. Марков, раздавали баланду. В. И. Барчук передал ему пистолет. Улучив момент, Варчук молотком убил полицейских. Забрав у них наганы и ключи, Варчук и Марков открыли двери ближайших камер. Находившиеся в них подпольщики открыли все камеры на втором и третьем этажах, а Варчук и Марков спустились на первый этаж, где дежурили гитлеровцы. Уничтожив их, Варчук и Марков вместе с прибежавшими С. Гусаковым, С. Соболевским, Н. Галушкиным и другими подпольщиками стали сжигать следственные документы. Варчук дал команду выходить всем из тюрьмы. Оказавшись на свободе, узники стали разбегаться в разные стороны. Но тут случилось несчастье. Поскользнувшись, Марков случайно выстрелил из автомата. Выстрел был услышан в воинской части, размещавшейся рядом с тюрьмой. Фашисты поднялись по боевой тревоге и организовали погоню. Часть бежавших была схвачена и расстреляна. Барчуку, Соболевскому, Гусакову, Маркову и другим удалось добраться до партизан.
Взбешенные этой дерзостью, гестаповцы с еще большим остервенением ринулись на поиски подполья. В связи с угрозой провала в декабре 1942 года ушли в партизанские отряды члены "Комитета содействия Красной Армии" A. И. Шубодеров и В. П. Станкевич, в январе 1943 года - B. Д. Швагринов, В. А. Смирнов и некоторые другие подпольщики.
До конца 1942 года оккупантам не удалось нанести сколько-нибудь серьезный ущерб городскому подполью. И лишь после того как они буквально наводнили город опытными агентами и провокаторами, в декабре 1942 года ими были схвачены Г. П. Савкин из группы А. И. Шубодерова, П. Зохан из группы В. П. Шелюто, в январе 1943 года - Г. Ндирадзе из группы Гуриева. в феврале - Шутов, Г. Захарян, И. М. Лысикович и другие. Аресты усилились. В марте 1943 года были схвачены Г. Коростелин, А. Е. Пынтиков. 8 марта 1943 года были арестованы Г. Д. Родионов, М. М. Фролов, его мать и отец, О. Н. Карпинская и ее дочь Татьяна.
Но и в фашистских застенках подпольщики продолжали мужественную борьбу с оккупантами. За несколько дней до смерти И. М. Лысикович передал из тюрьмы записку, адресованную матери: "Мама, не плачь. Мы все идем за Родину". Георгий Родионов и Михаил Фролов при обмене белья сумели передать родным записку, в которой сообщили, кто их предал. Незадолго перед казнью Г. Д. Родионов в переданной жене записке просил: "Рая, в сарае под плитой лежат карандаши, забери". В этом месте Раиса Злобина, жена Г. Д. Родионова, нашла 8 гранат, 2 пистолета, 1 ящик патронов, капсюли, бинокль. Все это она передала партизанам.
Стойко держались О. Н. Карпинская и ее дочь Татьяна. Как позже показал на следствии бывший немецкий переводчик Р. Г. Вертенбергер, мать и дочь Карпинские подвергались следователями Кульманом и Костиным жестоким избиениям. Таню Карпинскую неоднократно подвешивали за руки. Карпинские не сказали ни слова карателям даже тогда, когда на их квартире была обнаружена пишущая машинка, а на чердаке - несколько шашек тола. Ольгу Николаевну фашисты привозили домой, чтобы на месте уличить ее в причастности к подполью. Очевидица этого факта соседка Карпинской 3. П. Круптова-Кирпинченко позже рассказывала: "Она была без обуви, без платка на голове. Одета в платье, от которого остались одни лохмотья. Оно с трудом закрывало тело. Карпинская Ольга была очень худой, вид измученный, усталый"
 
Продолжение
Поиск
Архив записей
Друзья сайта
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz

  • Сайт создали Михаил и Елена КузьминыхБесплатный хостинг uCoz