Героям Сопротивления посвящается...
Главная | Отрывки из книги "О подвигах, о доблести, о славе…" | Регистрация | Вход
 
Вторник, 19.03.2024, 08:39
Приветствую Вас Гость | RSS
Меню сайта
Форма входа
Отрывки из книги "О подвигах, о доблести, о славе…"
 
Из книги «О подвигах, о доблести, о славе…».
Составитель Г.Н.Яновский.
Москва, «Детская литература», 1985.
 
Аркадий Гайдар
ВОЙНА И ДЕТИ
 
Тыловая железнодорожная станция на пути к фронту. Водонапорная башня. Два прямых старых тополя. Низкий кирпичный вокзал, опоясанный густыми акациями.
Воинский эшелон останавливается. К вагону с кошелками в руках подбегают двое поселковых ребятишек.
Лейтенант Мартынов спрашивает:
— Почем смородина?
Старший отвечает:
— С вас денег не берем, товарищ командир.
Мальчишка добросовестно наполняет стакан верхом, так что смо­родина сыплется на горячую пыль меж шпалами. Он опрокидывает стакан в подставленный котелок, задирает голову и, прислушиваясь к далекому гулу, объявляет:
— «Хенкель» гудит... Ух!.. Ух!.. Задохнулся. Вы не бойтесь, то­варищ лейтенант, вон они, наши пошли истребители. Здесь немцам по небу прохода нет.
Он подхватывает кошелку и мчится дальше. У вагона остается его белобрысый босоногий братишка, лет семи от роду. Он сосредоточенно прислушивается к далекому гулу зениток и серьезно объясняет:
— Ось! Там вона бухает...
Лейтенанта Мартынова это сообщение заинтересовывает. Он садит­ся на пол у дверей и, свесив ноги наружу, поедая смородину, спрашивает:
— Гм! А что же, хлопец, на той войне люди делают?
— Стрыляют, — объясняет мальчишка, — берут оружье или пушку, наводют... и бах! И готово.
— Что готово?
— Вот чего! — с досадой восклицает мальчишка. — Наведут курок, нажмут — вот и смерть будет.
— Кому смерть — мне? — и Мартынов невозмутимо тычет пальцем себе в грудь.
— Да ну! — огорченно вскрикивает удивленный непонятливостью командира мальчишка. — Пришел якийсь-то злыдень, бомбы на хаты швыряет, на сараи. Вот там бабку убили, двух коров разорвало. О то чего, — насмешливо пристыдил он лейтенанта, — наган нацепил, а как воевать, не знает.
Лейтенант Мартынов сконфужен. Окружающие его командиры хохочут.
Паровоз дает гудок.
Мальчишка, тот, что разносил смородину, берет рассерженного братишку за руку и, шагая к тронувшимся вагонам, протяжно и снисходительно ему объясняет:
— Они знают! Они шутят! Это такой народ едет... веселый, отча­янный! Мне один командир за стакан смородины бумажку трехруб­левую на ходу подал. Ну, я за вагоном бежал, бежал, но все-таки бумажку в вагон сунул.
— Вот!.. — одобрительно кивает головой мальчишка. — Тебе что? А он там на войне пусть квасу или ситра купит.
— Вот дурной! — ускоряя шаг и держась вровень с вагоном, снисходительно говорит старший. — Разве на войне это пьют? Да не жмись ты мне к боку! Не крути головой. Это наш «И-16» — истреби­тель, а немецкий гудит тяжко, с передыхом. Война идет на второй месяц, а ты своих самолетов не знаешь!
 
* * *
Фронтовая полоса. Пропуская гурты колхозного скота, который уходит к спокойным пастбищам на восток, к перекрестку села, ма­шина останавливается.
На ступеньку вскакивает хлопчик лет пятнадцати. Он чего-то просит. Скотина мычит, в клубах пыли щелкает длинный бич. Тарахтит мотор, шофер отчаянно сигналит, отгоняя бестолковую ско­тину, которая не свернет до тех пор, пока не стукнется лбом о радиатор. Что мальчишке надо? Нам непонятно. Денег? Хлеба?
Потом вдруг оказывается:
— Дяденька, дайте два патрона.
— А на что тебе патроны?
— А так... на память.
— На память патронов не дают.
Сую ему решетчатую оболочку от ручной гранаты и стреляную блестящую гильзу.
Губы мальчишки презрительно кривятся.
— Ну вот! Что с них толку?
— Ах, дорогой! Так тебе нужна такая память, с которой можно взять толк? Может быть, тебе дать вот эту зеленую бутылку или эту черную, яйцом — гранату? Может быть, тебе отцепить от тягача вот ту небольшую противотанковую пушку? Лезь в машину, не ври и го­вори все прямо.
И вот начинается рассказ, полный тайных недомолвок, уверток, хотя в общем нам уже все давно ясно.
Сурово сомкнулся вокруг густой лес, легли поперек дороги глу­бокие овраги, распластались по берегам реки топкие камышовые болота. Уходят отцы, дяди и старшие братья в партизаны. А он еще молод, но ловок, смел. Он знает все лощинки, последние тропинки на 40 километров в округе.
Боясь, что ему не поверят, он вытягивает из-за пазухи завернутый в клеенку комсомольский билет. И, не будучи вправе рассказать что-либо больше, облизывая потрескавшиеся, запыленные губы, он ждет жадно и нетерпеливо.
Я смотрю ему в глаза. Я кладу ему в горячую руку обойму. Это обойма от моей винтовки. Она записана на мне. Я беру на себя ответ за то, что каждая выпущенная из этих пяти патронов пуля полетит точно в ту, куда надо, сторону.
— Как тебя зовут?
— Яков.
— Послушай, Яков, ну зачем тебе патроны, если у тебя нет винтовки? Что же ты, из пустой кринки стрелять будешь?
Грузовик трогается. Яков спрыгивает с подножки, он подскакивает и весело кричит что-то несуразное, бестолковое. Он смеется и зага­дочно грозит мне вдогонку пальцем. Потом, двинув кулаком по морде вертевшуюся около корову, он исчезает в клубах пыли.
Ой, нет! Этот паренек заложит обойму не в пустую кринку.
 
* * *
...Перед боем на берегу одной речки встретил я недавно пар­нишку. Разыскивая пропавшую корову, чтобы сократить путь, он пере­плыл реку и неожиданно очутился в расположении немцев. Спря­тавшись в кустах, он сидел в трех шагах от фашистских командиров, которые долго разговаривали о чем-то, держа перед собой карту.
Он вернулся к нам и рассказал о том, что видел.
Я у него спросил:
— Погоди! Но ведь ты слышал, что говорили их начальники, это же для нас очень важно?
Паренек удивился:
— Так они же, товарищ командир, говорили по-немецки.
— Знаю, что не по-турецки. Ты сколько окончил классов? Девять? Так ты же должен был хоть что-нибудь понять из их разговора?
Он уныло и огорченно развел руками:
— Эх, товарищ командир! Кабы я про эту встречу знал раньше...
 
* * *
Пройдут годы. Вы станете взрослыми. И тогда в хороший час отдыха после большой и мирной работы вы будете с радостью вспо­минать о том, что когда-то, в грозные дни для Родины, вы не болтались под ногами, не сидели сложа руки, а чем могли помогали своей стране в ее тяжелой и очень важной борьбе с человеконенавистным фашизмом.
 
Действующая армия, август 1941 г.
Поиск
Архив записей
Друзья сайта
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz

  • Сайт создали Михаил и Елена КузьминыхБесплатный хостинг uCoz