Страница 3
Продолжение книги "ВИТЕБСКОЕ ПОДПОЛЬЕ" Авторы Н.И.Пахомов, Н.И.Дорофеенко, Н.В.Дорофеенко.
Горела земля под ногами оккупантов на берегах Западной Двины. В полуиспепеленном, но не покоренном городе они чувствовали себя как на раскаленной сковороде. Ежемесячные отчеты фельджандармерии пестрят сообщениями о массовом характере сопротивления трудящихся Витебска немецко-фашистским захватчикам. Так, в отчете за февраль 1942 года говорится, что в течение месяца было арестовано и передано в «Абвер» 953 человека, а в «многочисленных других случаях нарушители не были пойманы». «Большинство населения,— сообщалось в этом документе,— находится в отчетный период в состоянии ожидания. Настроение у этих людей направлено против вооруженных сил. Насколько извне заметно, установлено, что приход Красной Армии они бы приветствовали. При налетах советской авиации русским летчикам даются сигналы. Например, был случай на железной дороге, когда 4 человека разжигали костер в то время, когда было воздушное нападение противника».
Упоминаемые в этом документе 4 человека были патриоты-железнодорожники Т. Л. Корунный, А. С. Жевлаков, В.Маслаков и Кривенко. Вечером 22 февраля 1942 года, незадолго до окончания рабочей смены, они собрались в сторожке и стали обсуждать вопрос, как лучше отметить День Советской Армии.
-Скоро над городом появятся наши самолёты. Давайте поможем им, разожжём костёр в бывшей кондукторской. Она без крыши, со стороны не сразу заметишь огонь, а сверху лучшего ориентира не найти, - предложил В.Маслаков.
-Правильно! – поддержали товарища остальные и принялись за дело. Натаскали в коробку сгоревшего здания досок, дров, подожгли их и, убедившись, что костер не погаснет, решили расходиться.
В это время с северо-восточной стороны города послышался гул самолетов. Интересно было убедиться, заметят ли летчики сигнал. Задержались. Самолеты шли прямо на костёр, который все больше разгорался и вдруг вспыхнул ярким пламенем, осветив все вокруг. Советские бомбы посыпались на Северный и Жлобинский парки, которые в результате этого налета были полностью выведены из строя, уничтожено большое количество вагонов с военными грузами. Патриоты торжествовали. Но они не успели скрыться. Гитлеровцы оцепили район. При попытке вырваться из кольца окружения герои-железнодорожники были схвачены фашистами.
Корунного, Жевлакова, Маслакова и Кривенко отвели в комендатуру. Начался допрос.
— Кто поджигаль? — кричал конопатый гитлеровец, тыча резиновой палкой каждому патриоту в лицо.
— Кто партизан, где партизан?
— Не знаем,— раздавалось в ответ. Началось избиение. Каждому дали по 20 палок. Снова допрос. Молчание. Снова палки, кулаки, пинки.
Так продолжалось часа два. Разъяренные фашисты решили немедленно уничтожить патриотов. Конопатый жандарм куда-то позвонил, сказал несколько раздраженных фраз по-немецки, положил трубку и вновь во все горло закричал:
— Кто поджигаль? Говори, иначе будем стрелять. Капут. Понимаешь!
Ответа не последовало. Вошли конвоиры. Было уже около часу ночи. Арестованных повели. Прошли площадь Свободы, повернули на улицу Толстого, вывели па Западную Двину. Остановились. Один жандарм обошел вокруг, глядя себе под ноги.
- Ищет прорубь. Хотят утопить,— шепнул Мослаков товарищам.— Бежать бы, друзья!
Гитлеровцы, видимо, услышали разговор и вскинули автоматы. Не найдя проруби, жандарм вытащил из-за пояса топор и начал вырубать лунку, но скоро отказался от этой затеи. О чем-то переговорив между собой, немцы повели патриотов через реку в развалины клуба металлистов. Поставили их там к стенке и расстреляли.
Каково же было удивление гитлеровцев, когда утром 23 февраля они обнаружили на месте расстрела только два трупа. Что же случилось?
Дав очередь из автоматов и считая, что патриоты мертвы, жандармы ушли. Оказалось, что Т.Л.Корунный был ранен в шею, а С.Жевлаков - в плечо. Первым пришел в себя Корунный. Окликнул товарищей, но отозвался лишь Жевлаков. Простившись со своими погибшими друзьями, они стали пробираться домой. Жевлакову это удалось, а Корунный был вновь задержан ночным патрулем и доставлен в фельдкомендатуру. Снова допрос: «Где был? Почему ранен?» Чувствуя, что здесь еще ничего не знают о случившемся с ним, Корунныи заявил, что он работает на железной дороге, шел со смены, попал под бомбежку и был ранен осколком. Гитлеровцы не стали наводить справки, но решили все же направить его в лагерь бывшего 5-го железнодорожного полка. Неожиданно в комендатуре появился довоенный знакомый, которого Корунныи не раз угощал водкой. Теперь он ходил в бургомистрах Билевской волости. Он спросил Тимофея Леоновича, как тот попал в комендатуру, что случилось. Пришлось повторить прежнюю версию. Видимо, у подлеца заговорила совесть, и он подтвердил немцам, что хорошо знает Корунного, что он не коммунист.
Гитлеровцы отпустили патриота. Оставаться в городе было опасно. Надев повязку железнодорожника, он ушел в Лиозненский район, где связался с армейской разведгруппой П.В. Буткевича, а затем стал партизаном бригады «Алексея». Так, пройдя через пытки и расстрел, Т. Л. Корунныи победил смерть. С оружием в руках, вместе со всем советским народом, он ковал поведу над врагом. После войны активно участвовал в залечивании тяжелых ран, нанесенных фашистами его родному городу. И только зловещий шрам на шее да боевые награды напоминают ему сегодня о пережитом.
В 1942 году налёты советской авиации на Витебск все более усиливались. В конце февраля лейтенант полевой жандармерии Бюхель докладывал полевому коменданту полковнику Биккелю, что в течение месяца Витебск много раз подвергался налетам советской авиации, что советские самолеты сбрасывали много бомб в разных мостах города.. При этом «было убито и ранено много немецких военных», даже в «местную комендатуру попала бомба».
В результате бомбёжки города 28 октября 1942 года было уничтожено 8 самолетов и склад боеприпасов на аэродроме, разбиты общежитие и штаб немецкой дивизии на улице Стеклова, при этом уничтожено до 250 гитлеровцев, 4 зенитных орудия с прислугой у Смоленского железнодорожного моста, выведено из строя 20 автомашин во дворе дома специалистов, уничтожен склад боеприпасов на улице Винчевской (ныне проспект Черняховского) и склад горючего на маслозаводе.
Это был один из многих массовых и результативных налетов советской авиации на военные объекты врага в Витебске. Во время налёта трагически погиб Владимир Козловский — талантливый организатор витебского комсомольского подполья, признанный вожак молодежи. Козловский к этому времени уже имел богатый опыт диверсионной работы. Им был взорван трансформаторный киоск у кожзавода, заминирован немецкий танк, он дважды устраивал диверсии на электроподстанции.
В ознаменование 25-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции подпольщики готовили взрыв электроподстанции. Под вечер 28 октября на квартиру Ани Киташевой в мешках с рожью привезли тол. Но Козловский решил уничтожить электроподстанцию с наименьшим риском для остальных членов группы. Во время ночного налета советской авиации 28 октября он и его отец А. Д. Козловский с помощью световых сигналов направили удары нашей авиации на электроподстанцию и при этом погибли сами.
Много славных страниц в историю витебского подполья вписали железнодорожники. Их разведывательные данные, световые сигналы помогали советским летчикам наносить точные сокрушительные удары по железнодорожному узлу. Налеты советской авиации причиняли противнику огромный ущерб, на длительное время останавливали движение поездов.
КОММУНИСТЫ СОБИРАЮТ СИЛЫ
В первые месяцы оккупации и Витебске ещё не было подпольного партийного центра. Оставленных для организации подпольной борьбы товарищей — секретарей Железнодорожного райкома партии Б. К. Семенова, И. Г. Григорьева и других коммунистов — в городе все хорошо знали. Не исключалась возможность разоблачения их. Учитывая это, возглавляемая Б. К. Семёновым и И. Г. Григорьевым группа коммунистов решила на время покинуть город, проверить намеченные обкомом КП(б)Б явочные квартиры на селе, установить прочные связи и затем уже приступить к выполнению задания. Важно было также изменить и свой внешний облик, изучить обстановку. На всё это требовалось время.
Побывав на многих явках в Витебском, Лиозненском, Суражском, Понизовском и Велижском районах, И. Г. Григорьев, Б. К. Семенов, коммунист Н. А. Купалов и некоторые другие члены группы в октябре 1941 года возвратились в Витебск. На явочной квартире в д. Поддубье Витебского района у директора местной школы все они получили справки о том, что являются учителями. Эта справка как нельзя лучше пригодилась И. Г. Григорьеву. С ее помощью он смог получить в Витебске необходимые документы, прописаться и устроиться на работу в одну из строительных организаций. Семёнову пришлось скрываться у бывшего шофёра райкома партии К.Е.Петрова. в декабре 1941 года он перебрался в Лиозненский район, где проживал до ухода в партизанский отряд.
Из состава руководящего партийного центра, утвержденного обкомом КП(б)Б, в городе закрепился только И. Г Григорьев. В ноябре. 1941 года он связался с коммунистом А. Д. Торопиным, с беспартийной патриоткой Анной Степановной Стояковой, с К. Е. Петровым и другими товарищами, которых знал по довоенной работе. Вместе с А. Д. Торопиным он распространял советские газеты и листовки, попадавшие и Витебск из района действия партизан, собирал сведения о противнике, но передавать их никому не мог — у него не было связей с партизанами за пределами города.
Оставшиеся в Витебске коммунисты стали создавать подполье. Железнодорожников возглавил Николай Александрович Купалов, который до этого, разыскивая явки, организовал вместе с Семеновым и Григорьевым подпольную патриотическую группу в д. Крипочи Велижского района. В группу Н. А. Купалова в Витебске вошли И. В. Любченко, Н. В. Пальчевский, В. Э. Трестер, А. Иванов, К. С. Разбаев, военнопленные, выведенные из больницы на Марковщине врачом Т. М. Широченко, в том числе офицер Советской Армии К. А. Галасьев, рядовой Боженов — всего около 20 человек.
В январе 1942 года Н. А. Купалов решил вывести группу из города и создать партизанский отряд, поскольку закрепиться в Витебске было трудно из-за отсутствия нужных документов. Они считали, что по своему количественному составу группа могла принести значительно больше пользы как боевая партизанская единица. Однако эта попытка оказалась неудачной. Вывод из города подпольной группы ещё не был полностью завершен, когда на них в д. Воеводки напали каратели. Часть товарищей погибла. Купалов был ранен, попал в лапы фашистов и расстрелян. Уцелевшие члены группы в феврале 1942 года благополучно покинули город. Часть коммунистов влилась затем в разведгруппу М. Р. Ефимова, остальные были отправлены в советский тыл для работы на железнодорожном транспорте по специальности.
И. Г. Григорьев оставался в городе ещё на протяжении трех месяцев, но в силу чрезвычайно сложных обстоятельств не смог до конца выполнить поставленную перед ним задачу. Находясь под постоянной угрозой провала, он принял решение выйти из города и любыми средствами связаться с обкомом партии для выяснения обстановки и получения дальнейших указаний. Бюро обкома заслушало его отчет о проделанной в городе работе и дало новое поручение - заняться организацией партизанского движения в районе южнее Витебска. Вскоре И. Г. Григорьев стал комиссаром партизанского отряда Г. И. Сысоева 1-й Витебской партизанской бригады. Он принимал активное участие в боевых операциях, был одним из организаторов перехода на сторону партизан в феврале 1943 года сформированного гитлеровцами из военнопленных 825-го волго-татарского батальона. За боевые заслуги отмечен правительственными наградами.
Преодолевая неимоверные трудности, не имея опыта работы в подполье и навыков конспирации, патриоты Витебска объединялись в подпольные группы. Возглавляемые коммунистами, оставшимися на нелегальном положении, они постепенно нащупывали и устанавливали необходимые связи в городе и за его пределами. Подпольные группы возникли во всех районах города. Отсутствие руководящего центра, безусловно, сказывалось, но подпольщики руководствовались в своей деятельности указаниями и практическими советами партии и правительства. Эти указания доходили до трудящихся Витебска через радиопередачи из Москвы, листовки и воззвания, которые сбрасывали советские самолеты.
В этот тяжелый и ответственный период ЦК КП(б)Б, Витебский обком партии вели большую работу по усилению руководства партизанским движением и активизации деятельности подполья, комплектуя и направляя в тыл связных, специальные группы и боевые отряды. В августе 1941 года для установления связи с подпольем ЦК КП(б)Б направил в Витебск В. Ф. Мошканова. Ему не удалось связаться с подпольщиками. Но Мошканов представил Центральному Комитету Компартии Белорусии подробную характеристику положения в Витебске и на оккупированной территории, по которой ему пришлось пробираться. Он информировал ЦК КП(б)Б о зверствах, чинимых оккупантами, о ненависти советских людей к фашистам, о том, что население повсеместно говорит о партизанах и оказывает им всемерную помощь.
Для усиления работы подпольных партийных организаций и быстрейшего развертывания партизанского движения ЦК КП(б)Б только в 1941 году направил в Витебскую область 40 групп партийных и советских работников в которых насчитывалось более 360 человек.
Вопросы организации в тылу врага подпольной партийной работы и партизанской борьбы находились в центре внимания Витебского обкома КП(б)Б. Передвигаясь вместе с отходившими на восток частями Советской Армии, обком партии продолжал начатую еще в Витебске работу по комплектованию специальных групп для засылки на оккупированную немецко-фашистскими захватчиками территорию области. 10 июля 1941 года бюро обкома приняло постановление «Об организации партизанских отрядов». Были созданы две группы для формирования партизанских отрядов. Одну группу возглавил секретарь обкома партии Н. П. Мельников, вторую — секретарь обкома партии А. С. Пархоменко, в нее пошел также первый секретарь Витебского обкома ЛКСМБ В. И. Лузгин.
К представителям обкома с просьбами направить их в тыл врага обращались не только коммунисты и комсомольцы, но и многие беспартийные активисты. В результате только с 10 июля по 4 августа 1941 года группой А. С. Пархоменко со спецзаданиями в тыл было направлено 124 человека, а всего за этот период в Витебскую область ушло более 700 человек. Команды комплектовались по 10—13 человек и направлялись в Витебск, Оршу, Бешенковичи, Сенно, Городок, Лиозно. Многие из них прошли краткосрочное обучение в Гомельской школе подготовки кадров для работы в тылу противника.
Одна из таких спецгрупп во главе с бывшим заведующим райфо коммунистом Исаком Дементьевичем Бутьяновым начала действовать в Витебском районе уже в августе 1941 годя и сыграла важную роль в активизации городского подполья, развитии партизанского движения под Витебском. В нее входили председатель Боровлянского сельсовета Михаил Федорович Бирюлин, заместитель директора МТС по политчасти В. А. Хабаров, секретарь райкома партии В. И. Когаль. председатель сельсовета, депутат Верховного Совета СССР К. П. Власенко, председатель Рудаковского сельсовета Михаил Шамшура, председатель колхоза «Большевистский путь» А. Я. Копышко. председатель Должанского сельсовета Д. И. Томашев, заведующий райзо А. С. Иоффе, прокурор района А. П. Авраменко, работница райкома партии Е. А. Еленская и другие коммунисты и активисты района, всего 13 человек.
Члены группы собирали оружие и боеприпасы на местах недавних боёв и прятали, вели разведку, организовывали диверсии на железной дороге, уничтожали линии связи противника. Были выделены и направлены в населенные пункты района и в город Витебск ответственные товарищи для проведения агитационной работы среди населения, вовлечения его в активную борьбу против фашистских оккупантов.
Во время встречи с Е. А. Еленской руководитель группы и И. Д. Бутьянов поручил ей обойти город Витебск и его окрестности и постараться связаться с оставшимися на месте коммунистами, дать им конкретные задания или направить непосредственно в группу. В Витебске Е. А. Еленская при содействии комсомолки М. Ф. Гвоздевой разыскала коммуниста A. П. Авраменко, в Старом Селе — члена партии учительницу А. И. Шпакову и других коммунистов и комсомольцев. Так расширялась сфера деятельности группы, увеличивался ее состав.
Пользуясь поддержкой населения, группа чувствовала себя уверенно, действовала решительно. Вот что записано в постановлении партсобрания группы от 6 ноября 1941 года:
«Организовать подпольные первичные организации в Боровлянском, Николаевском, Летчанском и других сельсоветах... Устроить землянки в лесу, жить в них, проводить диверсии на Ленинградской железной дороге и агитмассовую работу среди населения».
В ноябре 1941 года И. Д. Бутьянов погиб от руки предателя. Группу возглавил М. Ф. Бирюлин. К этому времени в ней насчитывалось 12 коммунистов и 8 комсомольцев.
Группа Бутьянова – Бирюлина, затем выросший на её базе партизанский отряд, и позже — 1-я Витебская партизанская бригада действовали недалеко от Витебска (в 8-10 километрах). Это имело большое значение для подпольщиков города. Они были постоянно связаны с партизанами, получали от них инструктаж и помощь. Кроме отряда М.Ф.Бирюлина, уже в первый год войны вокруг Витебска активно боролись с врагом партизанские отряды Суражского, Лиозненского, Богушевского, Сиротинского, Городокского и других районов.
Важную роль в организации партизанского движения и подпольной борьбы на территории области и в городе Витебске сыграли группы и отдельные разведчики, которые забрасывались в немецкий тыл уже с первых месяцев войны по линии советского военного командования. В большинстве своем это были люди, прошедшие специальную подготовку, получившие конкретные задания, имевшие определенные знания о формах и методах сбора разведывательной информации в тылу врага. Появление людей с Большой земли поднимало боевой дух патриотов, оказавшихся на оккупированной территории. К ним тянулась молодежь, шли военнослужащие, оказавшиеся в окружении, им всячески помогали местные коммунисты и комсомольцы. Как правило, разведгруппы быстро устанавливали контакт с населением, на их базе возникали партизанские отряды, бойцы которых отличались большим мужеством, стойкостью, глубокой идейной убежденностью, порой в нашу окончательную победу, умевшие преодолевать трудности.
В ночь на 23 августа 1941 года в районе Витебска была выброшена группа из 12 человек. Ее возглавил комсомолец М. И. Ковалев, педагог по образованию, смелый и решительный человек. Группа обосновалась на территории Мошканского сельсовета Сенненского района. Она совершила несколько диверсий на шоссейных дорогах, установила связь с подпольной комсомольской организацией А. А. Нахаева в деревне Симаки, ядро которой составили бойцы-комсомольцы истребительного отряда Мошканского сельсовета Б. Й. Уткин, И. П. Шендюков, К. Н. Гормазов, А. Н. Ляховская, прибывший из Витебска коммунист М. А. Гришанов. А. А. Нахаев и его друзья оказывали армейцам помощь в выполнении заданий, а армейцы помогли подпольщикам расширить и скрепить их организацию. В нее вошли В. М. Машеро, А. И. Шашков, П. М. Ляховский, Л. С. Ляховский, Е. Н. Ляховская, Е. П. Цветкова, П. М. Радюк и другие. Патриоты принимали конкретные меры к установлению связей с витебским подпольем.
Вскоре группа М. И. Ковалёва перебралась ближе к Витебску и, в контакте с группой бойцов-окруженцев, активно действовала до декабря 1941 года на участке железной дороги Крынки — Заболотинка. Когда же весной 1942 года, после кратковременного пребывания за линией фронта, она прибыла под Витебск в новом составе, в неё влились опытные витебские подпольщики Пётр Татаринов, Иван Богашев, Иван Кравчинский и другие. Наряду с разведкой группа осуществляла диверсионные акты: устраивала засады на шоссейных дорогах, уничтожала живую силу и технику врага.
Боевую партизанскую группу из попавших в окружение наших бойцов и командиров, а также жителей Высочанского и Крынковского сельсоветов Лиозненского района создали коммунисты - командиры Советской Армии В. К. Солодовников, Н. Н. Селиваненко, В. А. Блохин, Г. Телужкин, И. П. Казанцев, П. А. Казаков, Г. Т. Прудников, И. В. Ершов, П. П. Сигиневич. Осенью и зимой 1941 года эта группа провела ряд дерзких операций: подорвала 7 мостов, дважды громила маслобойный завод, уничтожила полицейский участок, сожгла совершивший вынужденную посадку фашистский самолет.
Вокруг таких групп и отрядов объединялись и сплачивались местные патриоты, оставшиеся в тылу противника коммунисты и комсомольцы. Вдохновляющим примером дли них была героическая борьба партизанского отряда прославленного Батьки Миная — Героя Советского Союза Миная Филипповича Шмырева, основателя и командира 1-й Белорусской партизанской бригады.
Жизнь Батьки Миная — это жизнь нашего революционного поколения, представителя боевой ленинской гвардии, закалённой в огне величайших в истории человечества битв за свободу и счастье всех трудящихся.
Родился М. Ф. Шмырев в 1891 году в д. Пунище бывшего Суражского района Витебской области, в семье крестьянина-бедняка. В разгар первой мировой войны он служил в царской армии, где зарекомендовал себя храбрым и мужественным воином, другом и защитником солдат.
В дни Февральской революции 1917 года солдаты избрали М. Ф. Шмырева членом дивизионного солдатского комитета. Он вел активную революционную агитацию среди них. Накануне Великого Октября вместе с представителями большевистской партии боролся за привлечение солдат на сторону революции. Затем участвовал в восстановлении Советской власти на родной Суражчине, избирался членом волостного исполнительного комитета.
В октябре 1918 года Минай Филиппович добровольно вступил в Красную Армию, с оружием в руках защищал социалистическую республику Советов. С 1920 года М.Ф.Шмырёв – член ленинской партии, активный участник борьбы с внутренней контрреволюцией на Витебщине. Под его командованием 14-й добровольческий партизанский отряд в короткий срок очистил территорию Суражского, Beлижского и Невельского уездов от белобандитов. За боевые заслуги Шмырёв был награждён орденом Красного Знамени.
И вот снова война. Старый партизан-коммунист одним из первых поднимает в тылу врага знамя священной борьбы с фашистскими захватчиками. Уже 17 июля 1941 года его отряд вступил в бой с превосходящими силами гитлеровцев на реке Туровке между Суражем и Усвятами, а в начале сентября 1941 года разгромил гарнизон в районном центре Сураж.
Успех битвы Советской Армии под Москвой и контрнаступление наших войск, начавшееся в декабре 1941 года, воодушевили весь советский народ. Развеялся миф о непобедимости немецко-фашистской армии. Ширилось партизанское движение, активизировалась деятельность подполья.
Оперативно и смело отозвались на историческую победу Советской Армии патриоты Витебска. Жительница города, О. Р. Сиднева вспоминает. Придя как-то утром в городскую управу, чтобы получить документ, она увидела в коридоре приклеенную листовку. Крупными буквами было написано: «Не взяли немцы Москву на таночках, возьмем Берлин на саночках».
Подпольщики города уже в 1941 году проникают в созданные гитлеровцами учреждения: в городскую управу, полевую и местную комендатуры, устраиваются подсобными рабочими на аэродроме, хлебозаводе, в различного рода мастерских, столовых. Используя поощряемое гитлеровцами частное предпринимательство, некоторые из них получили в управе патент и занялись кустарным промыслом (ремонт часов, обуви, жестяной посуды и т. д.). Это было важно в интересах дела.
Одной из наиболее боевых подпольных групп, включившихся в борьбу с врагом с первых дней оккупации города, руководил Александр Ефимович Белохвостиков. Он хорошо знал город. У него много было хороших знакомых, особенно среди комсомольцев и молодежи. С некоторыми из них накануне прихода немцев он встречался в райкоме и горкоме ЛКСМБ, беседовал о предстоящей работе в подполье. Александр Белохвостиков ясно представлял важность строгой конспирации, сам ее соблюдал и требовал этого от всех членов группы. Это позволило группе действовать без потерь на протяжении двух лет.
Первое время в группу входили: И. Ф. Безбогин, С.Т.Шалаев, Н.С.Бобров, К.С. Щупликова. М. Е. Белохвостикова, Л. А. Синкевич (Петрашкевич), В. Н. Пахомов, его мать А.П.Пахомова, П. С. Шлякова. Несколько позже в группу влились М.А.Романенко, В.А. Александрова, М.Ф.Ткачёва, А.Д.Шапуров и другие. Ведущую роль играли коммунисты А.Е.Белохвостиков, М.А.Романенко, П.С.Шлякова. ближайшим помощником Белохвостикова, его верным юным другом являлся Валентин Пахомов. Четырнадцатилетний Валентин был рослым парнем и не по возрасту развитым и эрудированным. Он любил музыку, писал стихи, с интересом присматривался ко всему в жизни, страстно любил природу и свой родной город. Большое влияние оказывал на него коммунист Александр Белохвостиков, который жил по соседству и почти каждый вечер до войны встречался с Валентином. Оба они хорошо играли на гитаре, устраивали концерты, исполняли народные песни, песни революционного подполья.
Александр Белохвостиков проживал по улице 2-я Стадионная вместе с сестрой Марией. Вторая сестра, Лиза, с первых дней войны находилась на фронте, а брат Ваня ушел к матери в деревню Альховик Лиозненского района. Александр стал еще чаще бывать в семье Пахомовых. Встречались обычно по вечерам. С приходом Альдемара (так теперь звали Александра) мать Валентина, Александра Павловна, плотно занавешивала окна, ставила на стол самовар. Друзья пили чай, отводили душу в разговорах. В обращении друг с другом пользовались псевдонимами, отрабатывали, так сказать, простейшие элементы конспирации. Родителей Валентина — Александру Павловну и Николая Григорьевича — в свои подпольные дела первое время не посвящали, но они догадывались, чувствовали сердцем, что Александр и Валентин избрали очень опасный, но благородный путь. Понимали, гордились и благословляли их в душе.
— Валериан,—обратился однажды к Валентину Белохвостиков,— немцы кричат, что они заняли Москву. Как ты думаешь, это правда?
— Зубы им вышибают, вот и кричат. Не видать им Москвы, как своих ушей, которые уже начинают отмерзать.
- Но ты, Альдемар, спрашиваешь это неспроста,— улыбнулся Валентин.— Если узнал новости — выкладывай, пусть родители послушают.
- Уже третий день из-под Можайска в эвакогоспиталь, что по Городокскому шоссе, прибывают тысячи раненых и обмороженных немцев,— стал рассказывать Белохвостиков.—Часть санитарных эшелонов сразу отправляют на Полоцк. Бьют советские воины фашистов. Сегодня наши самолеты сбросили в районах Смоленского рынка и вокзала много листовок. Жандармы и полицейские бегают, как гончие, и собирают их. Я прихватил одну. Вот, смотрите. В ней написано, что немцы остановлены под Москвой, скоро наши войска перейдут в наступление!
Глаза Александра горели огнем ненависти к оккупантам.
- Будьте поосторожней, - после некоторого молчания сказала Александра Павловна. – Помните Володю Виноградова? А сколько людей загублено в Иловке, Пятом полку, в Чёрной луже. Валя, сынок, береги себя, а то, не дай бог…
- Я уже настолько вырос, мама, - ответил Валентин, - что прекрасно понимаю, какая участь меня ожидает в случае чего. Но ведь можно ничего не делать и быть замученным.
Чтобы избежать угона в Германию. Валентин пошел работать уборщиком в немецкие казармы на территории бывшего 80-го полка. Это давало подпольщику ряд преимуществ: он получил пропуск, мог свободно вести наблюдет за военным городком. Но долго там работать не пришлось. Однажды в казарме гитлеровцы обнаружили замаскированный толовый заряд. Под руки попался Валентин. Его избили и выбросили за ворота.
А. Е. Белохвостиков вскоре открыл в городе жестяную мастерскую, которая стала своеобразной диспетчерской подпольщиков. Под видом починки хозяйственной посуды патриоты приходили к Белохвостикову, приносили информацию о дислокации и передвижении вражеских войск, забирали у него листовки и переписанные от руки сводки Совинформбюро, получали задания.
Мастерская располагалась по улице Ленина, во дворе, за домами, имела выход к обрывистому берегу Витьбы, что позволяло скрытно приходить и уходить подпольщикам. Идя ежедневно на работу и с работы, Белохвостиков мог наблюдать за площадью перед областным краеведческим музеем, зданием городской управы, за улицами Ленина, Толстого и Суворова, кинотеатром «Спартак», который посещали только немецкие солдаты. При необходимости в любое время дня он мог сходить в контору так называемого «Белорусского народного дома», в ведении которого находилась мастерская. Контора располагалась на улице Ленина, на втором этаже в здании старого универмага. По этой улице часто двигались пехота и техника противника на Сураж, шли на работу сотрудники СД и полиции, конвоировались в тюрьму и на допросы патриоты Витебска. Имея фотоаппарат, А.Е.Белохвостиков скрытно фотографировал всё это. В частности, из окна полуразрушенной комнаты конторы, предварительно обследованной членом его группы А.Д.Шапуровым, им было сделано несколько снимков повешенных гитлеровцами патриотов города. Отдельные фото сохранились.
Постепенно группа росла. У каждого её члена появились свои помощники, формировались как бы новые подгруппы, которые действовали самостоятельно. Так группа А. Е. Белохвостикова превратилась в ведущую силу, в своеобразный центр, объединявший многие десятки патриотов города.
В 1941 году группа Л. Е. Белохвостикова вела в основном разведывательную работу, сочетая её с активной агитационно-пропагандистской деятельностью. Она собирала ценную информацию, которую передавала партизанским отрядам. Наиболее прочной была связь подпольщиков с бригадой «Алексея».
Вот что говорилось об этом в донесении ГФП-703: «Александр Белохвостиков длительное время занимался шпионажем. Поддерживал контакт с комиссаром Щербаковым из бригады «Алексея». Дал разным людям в Витебске поручение собирать информацию, которую потом обрабатывал и передавал в бригаду «Алексея».
По довоенной работе в Витебском облисполкоме Белохвостиков хорошо знал инженера областного топливного управления Леонида Ивановича Хрипача. Человек он был дисциплинированный, серьезный, и поэтому оставили его для подпольной работы в тылу врага.
В сожжённом и разрушенном Витебске оккупантам предстояла первая встреча с «суровой русской зимой». Поэтому они предпринимали все меры, чтобы восстановить работу торфопредприятий, создали специальное торфоуправление. Л. И. Хрипач занял сначала пост главного инженера, а затем начальника этого управления. Правда, теперь к нему был приставлен персональный страж — немец А. Ф. Гельберт (Гельпер), именовавшийся на языке оккупантов шефом. Пользуясь его доверием, Л. И. Хрипач делал все возможное, чтобы тормозить добычу торфа, не доводил никаких планов торфозаводам, не вел учета производства. Зато он провел большую работу по созданию на предприятиях подпольных организаций.
На важнейшие участки в подведомственной ему системе Хрипач подобрал надежных людей. Он расставил силы так, чтобы в руках патриотов находились все ключевые позиции – руководство, учет, финансы. Вскоре возникли подпольные группы на торфопредприятиях в Сосновке, Андроновичах, Чашниках, Сиротино и других. Ближайшими его помощниками стали руководитель торфопредприятия «Городнянский мох» вблизи Сосновки Антон Никитич Козлов со своими сыновьями Леонидом и Владимиром.
Суровые условия подпольной борьбы еще больше сблизили Л.И. Хрипача и А. К. Белохвостикова. Они работали в тесном контакте, стремились как можно лучше выполнить свой долг перед Родиной.
… Вскоре после оккупации города Витебска в доме № 1 по улице 17-я Городокская поселился незнакомый до этого соседям человек. Поговаривали, что он коренной витеблянин. Через некоторое время незнакомец получил патент финансового отдела городской управы на открытие частной сапожной мастерской и усердно занялся своим крайне нужным в то время для населения ремеслом. В клиентах недостатка но было. Мастерство сапожника не вызывало сомнений.
Это был командир Советской Армии коммунист Петр Сергеевич Смирнов (подпольные клички «Кремнев», «Медный», «Сокол»). Родился он в 1915 году. До службы в армии жил и работал в Москве на обувной фабрике. Военную службу проходил на Витебщине. Попав в окружение, пробирался к своим, но безуспешно. Вместе с политруком Алексеем Петровым вынужден был остаться в Витебске. Здесь он установил связь с местными патриотами и создал подпольную группу, в которой насчитывалось до 15 человек. Она имела своих людей в облземуправе, паспортном столе, жилищной конторе, на железной дороге. Видную роль в группе играли Иван и Александра Якимовы, Ирина Никитина, Мария Захарова, Евгения Тычинина и другие.
На первых порах подпольщики собирали оружие, боеприпасы, взрывчатку, распространяли листовки и вели устную пропаганду. Член группы бывший чекист Е. И. Хмелев («Сидоров»), который работал комендантом группы домов от 7-й жилконторы в поселке Чепино, прописывал в городе нужных подпольщикам людей. Под видом вечеринок в свободной комнате барака № 6 обычно происходили встречи патриотов. Пользуясь болтливостью подвыпивших немецких солдат, Хмелёв получал полезные сведения, осторожно вёл политическую пропаганду. Это заметил уполномоченный жилконторы и состряпал на Е.И.Хмелёва донос, в котором сообщал, что тот устраивает «сборища неизвестных лиц, распространяет всякие небылицы, дискредитирующие уполномоченного конторы». Е. И. Хмелев был немедленно уволен со «службы».
П. С. Смирнов действовал в тесном контакте с патриотической группой Н. Я. Нагибова («Смелый»). Через него осенью 1942 года Смирнов установил связь с армейской разведгруппой П. А. Крылатых. Позже Нагибов связал его и с ответорганизатором Витебского обкома партии по городу Витебску В. Р. Кудиновым.
Наиболее массовым проявлением патриотической деятельности трудящихся Витебска в первые месяцы оккупации города было спасение советских военнопленных. Когда фашисты гнали по улицам колонны военнопленных, жители города, главным образом женщины, обступали их плотной стеной, образуя своеобразный коридор, подавали им воду и пищу, а многих незаметно оттесняли за свои спины. Затем укрывали военнопленных на квартирах, снабжали гражданской одеждой и помогали выйти из города. Сотни военнопленных были вырваны патриотами из фашистского лагеря смерти, расположенного на территории бывшего 5-го железнодорожного полка.
Чтобы спасти военнопленных и вышедших из окружения бойцов и командиров, женщины-патриотки вступали в фиктивные браки, выступали свидетелями в горуправе, подтверждая, что тот или иной человек «действительно местный житель», и таким образом обеспечивали ему получение паспорта. По свидетельским показаниям получили витебские паспорта П.С.Смирнов, секретарь Железнодорожного райкома партии И.Г.Григорьев, Рая Каган, Константин Грицкевич, многие армейские разведчики.
Продолжение
|