Героям Сопротивления посвящается...
Главная | Молодцов В.А. | Регистрация | Вход
 
Вторник, 19.03.2024, 09:01
Приветствую Вас Гость | RSS
Меню сайта
Форма входа
МОЛОДЦОВ ВЛАДИМИР АЛЕКСАНДРОВИЧ
(1911 – 1942)
 
 
Из книги «ГЕРОИ ОГНЕННЫХ ЛЕТ». Очерки о москвичах – Героях Советского союза. Московский рабочий, 1985.
 
МОЛОДЦОВ ВЛАДИМИР АЛЕКСАНДРОВИЧ
Родился в 1911 г. в городе Сасово Рязан­ской области. Русский. Член КПСС с 1931 г. По комсомольской путевке в 1930 г. уехал в го­род Донской Тульской области. Работал рядовым шахтером, секретарем комсомольской организации шахты, помощником начальника шахты. Поступил на рабфак при Московском институте ин­женеров-энергетиков. В 1933 г. направлен пар­тией в органы государственной безопасности. С июня 1941 г.— в осажденной врагом Одессе. Выполнял специальное задание Центра. После вступления в Одессу оккупантов ушел в подполье и руководил разведывательно-диверсионным от­рядом в Нерубайских катакомбах. В феврале 1942 г. выдан фашистам предателем, а в июле — расстрелян. Звания Героя Советского Союза удо­стоен посмертно 5 ноября 1944 г. Его именем названы: в Москве — улица, в Одессе — улица, туристическая база и многие пионерские лагеря, в Донском Тульской области — улица и город­ской стадион.
 
 
ШАГИ В БЕССМЕРТИЕ
 
В оккупированном фашистами городе Одессе и его окрестно­стях дерзко и активно действовала разведывательно-диверсион­ная организация. Руководил ею Владимир Александрович Мо­лодцов. Он же для подполья — Бадаев. Он же для радиосвязи с Москвой — Кир. Он же главное действующее лицо в романе Валентина Катаева «За власть Советов» — бесстрашный развед­чик капитан Дружинин.
Дружинин — литературный прообраз чекиста В. А. Молодцова. В послесловии к своей книге В. Катаев написал: «С чувством глубокой скорби склоняю голову и чту светлую память верного сына Родины — несгибаемого члена ВКП(б) Владимира Алек­сандровича Молодцова, капитана госбезопасности, работавшего в Одесском подполье...»
Бадаев — Кир — Дружинин — Молодцов. Из легенды. Из пес­ни отважных. Из шеренги советских богатырей, которая никогда не редеет. Слава героев порождает новых героев. Дела их слу­жат путеводным компасом для потомков, ярким ориентиром для осмысленного подвига во имя Родины.
Герои Великой Отечественной войны — люди удивительной судьбы, железной стойкости и выдержки, безмерного бескорыс­тия и самопожертвования. Священная память о них заставляет оглянуться вокруг, еще и еще раз перебирать фронтовые фото­графии, внимательно перечитывать сохранившиеся письма, взвешивать каждое слово, каждую строчку, искать и находить следы шагов в бессмертие.
...Жаркий летний день 19 июля 1941 года. Подмосковный аэродром. Под маскировочными сетями — военно-транспортные самолеты. И только один из них — на взлетно-посадочной поло­се. Вот он начал разбег, оторвался от земли, набрал высоту и взял курс на Одессу.
На борту самолета разместились чекисты. Среди них Влади­мир Александрович Молодцов. В его петлицах на гимнастерке по одной шпале — капитан. На вид лет 30. Высокий, широкопле­чий, с волевым выражением лица. От могучей фигуры капитана так и веяло силой, спокойствием и здоровьем.
Всю свою сознательную жизнь он стремился туда, где всего труднее и опаснее, где всего нужнее были его чистая совесть, крепкие руки, неуемная энергия и пытливый ум. Так было и тог­да, когда он по приказу ЦК Ленинского комсомола отправился работать на шахту в затерявшийся на Тульщине небольшой го­родок Донской. Ему только-только исполнилось 19 лет...
Работал на шахте вагонщиком, крепильщиком, путепроклад­чиком. Не сразу доверили отбойный молоток. Угольная пыль ела глаза, скрипела на зубах. Стоял по колено в воде, порою па­дал. Вставал и снова принимался за работу. В заботе выдержи­вал и оставался только тот, кто беззаветно верил в Советскую власть, боролся за нее без романтических поз и театральных жестов, кто не гнушался повседневной черновой, тяжелой рабо­ты. Среди таких людей оказался и Владимир Молодцов. Быть всегда впереди — это была его острая духовная необходи­мость.
— Голова парень! — отзывались о Владимире товарищи по бригаде.
Ветеран труда, знатный шахтер города Донского Иван Коля­да, рассказывая пионерам о Владимире Молодцове, заметил:
— Свое личное «я», свою личную жизнь он всегда ставил на второй план... Прямой, честный человек, он любил коллектив, был его душой и запевалой.
...Самолет вдруг провалился в воздушную «яму». Молодцов открыл глаза. «Обычное дело в полете,— подумал он,— летчики предупреждали». И снова углубился в свои думы...
В оперативном отделе Центрального управления НКВД на­чальник спросил его:
— Ты ведь у нас шахтер?
— Комсомольская юность... Почти все забылось...
— Придется кое-что вспомнить.
Григорий (законспирированное имя начальника) достал из сейфа крупномасштабную схему, не спеша развернул на широ­ком столе.
— Познакомься. Будущий район базирования твоего отряда.
Молодцов склонился над столом: Нерубайское, Усатово, Дальник...
— Одесские катакомбы?
— Они самые. Вникай, товарищ Бадаев.
— Есть, товарищ Григорий.
— Знаешь легенду о Самсоне?
— Чуть-чуть. Краем уха слышал...
— Легенда о Самсоне гласит, что он накапливал силы в под­земелье. Будешь накапливать их и ты. Накапливать, собирать для ударов по фашистам в глубоком тылу...
— А Кир? — спросил Молодцов.— Тоже что-нибудь из ле­генды?
— Из легенды,— ответил, улыбнувшись, Григорий.— Но о Кире — после. Знакомься с районом будущих действий. Изучай Одессу. Особое внимание обрати на выходы из Нерубайских ка­такомб.
Итак, катакомбы. Действительно, пришлось многое вспом­нить из шахтерской молодости. Не раз и не два перечитал он свои дневники.
Из дневника Владимира Молодцова:
«29 октября 1930 г. Нормы на работе перевыполняем. Даем по 38 вагонов вместо 26. Почти не устаю... Личные мои чувства сейчас находятся в приподнятом состоянии. Энтузиазм берет свое. Борьба — вот основа жизни. Как хорошо бороться и побеж­дать. Это что-то высокое...»
«4 ноября 1930 г. Сердце так и рвется туда — к звездам и ме­сяцу, чтобы с ними слиться... вместе с ними из синей голубизны видеть эту грандиозную ширь Союза Советских Социалисти­ческих Республик, охваченную энтузиазмом борьбы за социа­лизм».
«8 ноября 1930 г. Октябрьские дни... Великие дни. Вчера и се­годня проходят субботники. Вчера я принимал активное участие в погрузке угля для Каширы».
«15 ноября 1930 г. Наши отцы жизни клали за революцию, и мы сумеем ее отстоять».
«25 апреля 1931 г. Самое главное: теперь я стал кандидатом в члены ВКП(б). На днях получу билет».
«Самое высокое, что ношу в своем сердце, — писал Молод­цов, — это чувство коллективизма».
Не представлял он себе жизни вне коллектива. Создал на шахте первую бригаду — коммуну. Основой взаимоотношений ее членов стали взаимопомощь, выручка, честность, стремление к знаниям и культуре.
Это были годы, когда труд по всей нашей стране становился делом чести, доблести и геройства. Он облагораживал душу, воз­вышал ум, волю и сердце. Это были годы открытий. Люди от­крывали новый мир и прежде всего самих себя...
Самолет летел уже над морем. Медленно терял высоту. Из кабины вышел штурман.
— Одесса, — сказал он чекистам.
Молодцов чуть вздрогнул. Он вдруг как-то особо зримо уви­дел умную мордашку старшего, восьмилетнего сына Саши. Буд­то рядом прозвучал его недетский вопрос: «Папа, все дяди на войне. Почему же ты дома?»
Теперь и он на войне. Вступил в нее командиром разведывательно-диверсионного отряда Павлом Владимировичем Бадаевым.
Сражающаяся фронтовая Одесса лежала под крылом само­лета. И время для чекиста Павла Бадаева рванулось вперед...
П. В. Бадаева принял первый секретарь Одесского обкома партии А. Г. Колыбанов. Невысокий, кряжистый, похожий на сталевара, с бронзовым от загара лицом, он окинул чекиста вни­мательным, цепким взглядом улыбчивых зеленоватых глаз, креп­ко, по-рабочему, пожал ему руку и дружески ее тряхнул.
— Знакомься, товарищ Бадаев, со своими помощниками, — сказал он. — Твой заместитель Яков Федорович Васин. Секре­тарь парторганизации отряда Константин Николаевич Зелин­ский. О себе они расскажут сами.
В кабинете Колыбанова не стихал разноголосый говор руко­водителей различных организаций и учреждений, командиров во­инских соединений и частей, защищавших город. Многие из них не встречались друг с другом с самого начала войны и теперь спешили поделиться последними новостями.
Колыбанов окинул взглядом присутствующих, озабоченно по­смотрел на часы. До начала совещания оставались считанные минуты. Но он не отпустил от себя Бадаева, Васина и Зелин­ского.
— Налицо все командование отряда, — сказал секретарь. — Как настроение? Что успели, товарищ Васин, сделать из наме­ченного до прибытия командира отряда?
— Настроение деловое, — ответил Васин. — База подготовки формирования и снаряжения отряда развернута в санатории имени Ф. Э. Дзержинского. В катакомбы уже переправлено шестьдесят винтовок, двести гранат, сорок тысяч боевых патро­нов, до тонны взрывчатки.
— Винтовок маловато. Гранат — тоже,— заметил Колыбанов.
— С оружием трудновато. Просим помочь.
— Помогу. Начнете обживать подземелье, — обратился Колыбанов к Бадаеву, — в сутолоке хозяйственных дел не упускай­те из виду людей. При решении любых вопросов опирайтесь прежде всего на коммунистов. Они у вас составляют боевое ядро отряда.
— Люди в подземелье идут надежные, — сказал Зелинский. — Проверенные в деле, а не только по анкете.
— Да, бумагой в бою человека не заменишь, — в раздумье заметил Колыбанов. — Отбирайте людей в отряд со всей тща­тельностью, без спешки. Обсудим каждую кандидатуру еще раз, когда через два-три дня снова встретимся здесь.
Но ни через два, ни через три дня Колыбанов с Бадаевым, Васиным и Зелинским не встретились. Захлестнули грозные со­бытия. По приказу Ставки храбро и честно выполнившие свою боевую задачу бойцы и командиры Одесского оборонительного района эвакуировались на Крымский полуостров. В город вошли оккупанты. За ними хлынули ростовщики, спекулянты, мошен­ники и жулики всех мастей. Слеталось, как воронье, староре­жимное отребье: белоэмигранты, фабриканты, купцы, кабатчи­ки, ростовщики, лавочники, бывшее офицерье.
Из боярской Румынии и соседних с нею стран прибыли «ку­рортники» — любители одесских пляжей и ресторанов. Вся эта нечисть кишела и гудела на Привозе — знаменитом одесском рынке.
Не однажды на Привозе появлялся и Павел Бадаев. Смот­рел, думал, слушал... Часто останавливался у прилавков. Не­брежно вертел перед глазами браслеты, цепочки, часы. Нюхал табак. Подолгу копался в книгах в букинистической палатке. Собственно, это и был основной «объект» Бадаева на рынке. На­зывал пароль в удобный момент. Получал отзыв. «Покупал» книгу. Благодарил и направлялся в комиссионный магазин «Электромонтажприбор». Здесь был законспирирован опытный инженер-коротковолновик. Им разведчик особенно дорожил...
Из комиссионного магазина Бадаев шел на биржу труда, где была создана разведывательная группа «Зоркий глаз». Она со­стояла из 10 человек. Ребята подобрались что надо. Один к од­ному. Без дела не сидели. Держали под неусыпным наблюде­нием важнейшие военные объекты фашистов, как в городе, так и на его окраинах. Особенно ценные сведения получал Бадаев от «Зоркого глаза» по одесскому морскому порту и аэродрому.
Несколько боевых молодежных бригад активно действовало на заводах и фабриках, на железнодорожном вокзале, в районе еврейского кладбища, на главных улицах и парках ночного го­рода. Самая боевая из них — комсомольца Яши Гордиенко. Нра­вился этот паренек Бадаеву. Чистильщиком сапог на вокзале устроился. Беспрепятственно ходит по перрону. Наблюдает, слу­шает, запоминает. Собирает и передает ценнейшую информацию.
Радиограммы от Павла Бадаева — Кира летели в Москву ре­гулярно, в установленные сроки, по строгому расписанию. Кир сообщал, что для разведки и связи подобрал замечательных юношей... Во главе молодежной группы поставил Якова Горди­енко.
1941, Москве: «Немецкие и румынские войска большими колоннами движутся по направлению к фронту по шоссейной до­роге на Николаев. Машинами перевозят только немцев. Румын­ские войска движутся пешком. Предположительно, это части 4-й румынской армии... Кир».
Сообщение Совинформбюро: «Группа самолетов одного на­шего соединения, действовавшего на Южном фронте, успешно атаковала крупную автоколонну противника. Бомбами и пуле­метным огнем уничтожено 129 немецких автомашин и до двух батальонов вражеской пехоты».
1941, Москве: «Установлено, что 7 ноября на аэродром в зоне седьмой станции Большого фонтана в 10.00 ожидается приземле­ние большой группы немецких бомбардировщиков. Назначе­ние — Крым... Кир».
На другой день, едва последняя вражеская машина успела зарулить на стоянку, как на аэродром обрушились бомбы с крас­нозвездных самолетов.
1941, Москве: «В городе Первомайске установлен склад го­рючего на 3 тысячи тонн в бочках. Здесь же 2 тысячи новых грузовых автомобилей, ожидающих обкатки... Кир».
Три дня спустя, Москве: «Склад горючего разбит нашими самолетами... Парк грузовых машин уничтожен на сорок — пять­десят процентов... Кир».
Москва: «Благодарим Кира за оперативную информацию, Григорий».
Бадаев сообщил в Москву, что штаб румынской дивизии рас­положен на улице Люксембург, военная комендатура — на улице Буденного, сигуранца — на Бабеля, 12, военно-полевой суд — на Канатной, гестапо — на Пушкинской, 27. Гражданские власти в Одессе: городской голова — Герман Пытня, его заместители — Владимир Клореску и Владимир Кундрет; губернатор Транснистрии — профессор Алексяну; командует войсками в Одессе генерал Н. Гинерару, начальник штаба — Петр Демитреску, военный прокурор — подполковник Кирилл Солтан; следователи и контрразведчики, недавно прибывшие из Бухареста: майор Курерару, капитан Аргир...
Москва горячо поблагодарила Кира за особо ценную инфор­мацию.
Удары разведчиков Бадаева по оккупантам нарастали. Дерз­кие и смелые, они были хорошо подготовлены. Взлетела в воздух плотина Хаджибейского лимана. На улице Моразлиевской (ныне улица Энгельса) вздыбилось и раскололось на части здание во­енной комендатуры, где проходило совещание офицеров и чинов­ников Транснистрии, как назвал Антонеску оккупированную тер­риторию, отданную Гитлером под юрисдикцию Румынии. Погиб­ло 140 человек. Среди них два генерала.
Яша Гордиенко передал Бадаеву: в Одессу прибывает люкс-поезд специального назначения. Едут офицеры и чиновники на смену тем, кто погребен на улице Моразлиевской под развали­нами военной комендатуры.
В ночь с 16 на 17 ноября 1941 года Бадаев осуществил взрыв люкс-поезда. 300 оккупантов высокого ранга не доехали до места назначения.
Москва поздравила Бадаева с наградой — орденом Красного Знамени.
Гестапо и сигуранца неистовствовали. Собрали в Нерубайском старых шахтеров и под дулами автоматов погнали в ка­такомбы. Разведчики Иванов и Гринченко, стоявшие в дозоре на первом посту, вдруг услышали:
— Дальше идти нельзя! Там смерть! Слышите? — исступлен­но кричал человек. — Кровля садится! Земля стонет! Все погиб­нем!
Гринченко узнал по голосу старого шахтера Ивана Кужелю.
— Где большевики? — спрашивал офицер. — Показывай!
И все же идти дальше, в глубь подземелья, каратели не ре­шились.
Глубокой ночью Иван Кужеля пробрался к разведчикам в ка­такомбы. Доверительно сказал Бадаеву:
— Не знаю, может, брешут каратели. Газами травить вас собираются.
Бадаев объявил в подземном гарнизоне чрезвычайное поло­жение.
— Мы устроим сквозняки, — сказал он. — Всех газов Гитлера и Антонеску не хватит, чтобы заполнить подземелье.
Бадаев собрал коммунистов. Поставил задачу: добыть воз­дух! Работали в отряде буквально все. Штольни и штреки между тем все больше и больше наполнялись дымом. Фонари чадили, мигали и гасли. Разведчики падали, вставали и снова брались за лопаты...
Силы людей были на пределе, когда Бадаев заметил: пламя его фонаря стало ярче. Радостно забилось сердце. Где-то близко воздух! Еще несколько корзин земли и камней... Хлынула вода! Кто-то в отчаянии выругался. Кто-то бросил лопату. И вдруг раздался уверенный и спокойный голос командира отряда:
— Терпение, товарищи! Здесь не должно быть много воды.
И верно, поток вскоре затих. В подземелье хлынул свежий воздух.
— Ура! — крикнул кто-то.— Воздух!
Бадаев выставил у воздушника охрану. Отвел людей на базу и приказал спать: ни один человек в отряде трое суток не смы­кал глаз.
Спать... Спать... Но не спалось. Бадаев улыбнулся. Какой ра­достью наполнились сердца бойцов, когда он сообщил им о раз­громе немцев под Москвой! Всколыхнуло это известие всех. И сам он встряхнулся. Душа пела: 16 тысяч солдат и офицеров стянули фашисты к Нерубайскому! Немалая сила, которую от­ряд приковал к себе и держит в постоянном напряжении. Факти­чески— вывел из строя, отключил от боевых действий, парали­зовал.
— Гитлеровцы думают, что в подземелье укрылись регуляр­ные войска Красной Армии, — говорил Бадаев товарищам. — И наша задача — держать их как можно дольше в этом заблуж­дении. Хотя и маленькая, но все же помощь севастопольцам.
Бадаев мастерски организовал и провел операцию по выяв­лению вражеской системы зенитного огня в зоне одесского аэро­дрома и на его подступах. В течение дня под предлогом лова рыбы две фелюги провели весь день в море. И когда советская авиация начала бомбить фашистские самолеты и служебные по­стройки аэродрома, «рыбаки» засекли огневые позиции зенитных батарей врага от Фонтана до Люстдорфа.
Бадаеву было поручено быть глазами и ушами Центра в Одессе. Он должен был видеть и знать все, чтобы вовремя и точ­но направить удар по врагу. И чекист мерил время боевыми де­лами. Всегда спрашивал себя: все ли он учел? Не упустил ли что важное? Не оставил без надзора какой-нибудь жизненно важный объект врага?
Разведчик мерил время от донесения к донесению, от радио­граммы к радиограмме, от вылазки к вылазке, от взрыва к взры­ву, от листовки к листовке, от выстрела к выстрелу. Иной меры времени у Бадаева в борьбе с врагами не было.
Москва передала Киру, чтобы он на некоторое время прекратил связь со всеми людьми, работающими в городе. Просила учесть, что за входами в катакомбы кроме открытого наблюде­ния установлена тайная слежка полевой жандармерии. «При­мите все меры, — говорилось в радиограмме, — к сохранению себя и своего подполья. Реже выходите в эфир».
Эту радиограмму Бадаев не получил. Радист в катакомбах принял ее спустя несколько часов после того, как вместе со связ­ной Тамарой Межигурской командир отряда ушел в город на встречу со Стариком — Бойко — Федоровичем.
Бадаев торопился в город. Рядом, не мешая ему думать, шла Тамара Межигурская. За короткое время он создал глубоко за­конспирированную разведывательную сеть Одессы. Она вступит в действие только на этапе ее освобождения, чтобы помешать разрушению города, не дать гитлеровцам вывезти в Германию и Румынию награбленное добро, памятники древней культуры и искусства. Все складывалось пока исключительно удачно.
Вечером 10 февраля 1942 года Павел Бадаев и Тамара Ме­жигурская должны были вернуться из города в катакомбы, но они не вернулись. Никто из отряда в подземелье не знал, что случилось с командиром и его связной.
Тринадцатилетний разведчик — пионер Коля Медерер первым принес из города печальное известие: Павел Бадаев, Тамара Ме­жигурская, Тамара Шестакова, Яша Гордиенко — почти вся его группа — арестованы румынской сигуранцей и находятся в тюрьме.
Оказалось, что есть вещи более страшные, чем газовая атака врага, — предательство. Об этом свидетельствуют строки из ар­хивных документов: «Гордиенко готовился к выполнению боль­шого и ответственного задания по взрыву дома, где находилась комендатура. Но в результате предательства Бойко — Федоро­вича юный герой был схвачен ночью во время сна палачами си­гуранцы. Вместе с Яшей был схвачен и его бесстрашный коман­дир и чекистский учитель Владимир Александрович Молодцов — Бадаев...»
Потеря бесстрашного командира и верного боевого друга удручила бойцов, но не внесла в их ряды уныния и растерянно­сти. Она вызвала еще большее их сплочение и жгучую ненависть к врагу. Глаза людей выражали суровую волю и решимость. Они были готовы к борьбе с врагом до конца.
По-прежнему, как и при Бадаеве, разлетались по улицам го­рода и окрестным селам листовки с сообщениями Совинформбюро, падали, сраженные партизанскими пулями, вражеские офицеры, взрывались на дорогах автомашины. Даже среди бе­лого дня фашисты не отваживались ходить по Одессе в оди­ночку, они боялись партизан и подпольщиков.
Бадаевцы устроили в порту «зонтик» на судне, вывозившем зерно в Германию. При сильной волне судно перевернулось и по­шло на дно со всем грузом и командой. Они же взорвали транс­портный военный корабль с помощью мины замедленного дей­ствия, подложенной в машинное отделение. В самом порту подпольщики подожгли склады с продовольствием и обмундирова­нием. И это несмотря на то, что они охранялись часовыми с со­баками!
Сигуранца неистовствовала. Тюрьма была превращена в ад. Чем упорнее молчали заключенные бадаевцы, тем ожесточеннее их пытали.
— Кто вы, Носов или Бадаев? — в бешенстве орали следова­тели. Дело в том, что в момент ареста у Бадаева оказались (и не случайно) документы на имя Сергея Ивановича Носова.
— Ни с одной фашистской собакой я разговаривать не буду.
Допрашивали Бадаева майор Курерару и капитан Аргир. Они «старались». После их допросов Бадаева приносили в камеру полуживым, но пытки не сломили железной воли и стойкости чекиста.
— Докажите, что я Бадаев,— говорил он с иронией майору Курерару. Тот срывался и впадал в бешенство, превращая до­прос в пытку.
Капитан Аргир обещал чекисту золотые горы, сотни тысяч марок или долларов, немецкое или румынское гражданство. Он отвечал презрением. Тогда ему устроили очную ставку с Бойко — Федоровичем... В одной из записок, нелегально переданных на волю, Яша Гордиенко назвал имя предателя и сорвал планы си­гуранцы, рассчитывавшей в дальнейшем использовать Бойко — Федоровича как осведомителя и провокатора в целях выявле­ния и разгрома одесского подполья.
Смертный приговор фашисты объявили Бадаеву не в суде, а во дворе тюрьмы, в присутствии других заключенных. Рассчи­тывали их запугать смертью командира, которому «великодуш­но» предложили подать на имя Антонеску прошение о помило­вании. В ответ Бадаев гневно бросил в лицо тюремным палачам:
— Мы — русские, и на своей земле помилования у врагов не просим!
Прогремели выстрелы. И Павел Владимирович Бадаев шаг­нул в бессмертие... И только после освобождения Одессы совет­ские люди узнали, что под этим именем действовал и сражался в подполье с ненавистным врагом Владимир Александрович Молодцов, посмертно удостоенный звания Героя Советского Союза.
 
Н. Костин
Поиск
Архив записей
Друзья сайта
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz

  • Сайт создали Михаил и Елена КузьминыхБесплатный хостинг uCoz