Героям Сопротивления посвящается...
Главная | Николай Сумской | Регистрация | Вход
 
Вторник, 19.03.2024, 11:40
Приветствую Вас Гость | RSS
Меню сайта
Форма входа
Николай Сумской
(1924 - 1943)
 
 
"МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ". ДОКУМЕНТЫ И ВОСПОМИНА­НИЯ О ГЕРОИЧЕСКОЙ БОРЬ­БЕ ПОДПОЛЬЩИКОВ КРАСНО­ДОНА В ДНИ ВРЕМЕННОЙ ФАШИСТСКОЙ ОККУПАЦИИ (ИЮЛЬ 1942—ФЕВРАЛЬ 1943 гг.)
 
Н. С. СУМСКОЙ
 
Николай Степанович Сумской родился 10 мая 1924 года в селе Красном Новосветловского района Ворошиловградской области. В 1930 году вместе с семьей переехал в посе­лок Краснодон.
С первого класса Николай учился в средней школе № 22. Был очень подвижным, живым мальчиком.
В 1939 году Николая приняли в комсомол. В школьные годы он увлекался техникой, спортом, любил обществен­ную работу, горячие диспуты и веселые молодежные ве­чера.
В начале войны пытался попасть на фронт, но его не взяли по возрасту. Всю осень и зиму 1941/42 года Нико­лай и его товарищи дежурили в госпиталях, занимались строевыми занятиями, изучали оружие, расчищали дороги от снежных заносов.
Окончил десятилетку в 1942 году. В сентябре 1942 года в поселке Краснодоне возникла подпольная молодежная группа, которая в октябре влилась в «Молодую гвардию». Организатором ее был Николай Сумской.
Во время фашистской оккупации, работая на шахте № 17, Николай проводил агитационную работу среди шахтеров. Вместе с Георгием Щербаковым устраивал диверсии и тем самым срывал добычу угля.
Под руководством Николая молодогвардейцы собрали ра­диоприемник, установили его в доме Сумских, принимали передачи советского радио, новости сообщали в листовках. По предложению командира группы обсуждались практиче­ские задачи, стоящие перед организацией, давались пору­чения отдельным ее членам. Николай принимал непосредственное участие в разгроме вражеских машин на дорогах, ведущих к городу.
В ночь на 7 ноября Николай Сумской, Тося Елисеенко и Александр Шищенко вывесили флаг на шахте № 5. Он развевался над поселком, вселяя радость в сердца совет­ских людей.
Николай, как руководитель группы, часто встречался с командиром «Молодой гвардии» Иваном Туркеничем, ко­миссаром Олегом Кошевым, присутствовал на заседаниях штаба, где решались вопросы боевой деятельности орга­низации.
Арестовали Н. Сумского на шахте № 17. Это было 4 ян­варя 1943 года. Утром 14 января всех арестованных ком­сомольцев, избитых, измученных, отправили в город Крас­нодон. Ночью 16 января 1943 года Николай Сумской вме­сте со своими товарищами был расстрелян и сброшен в шурф шахты № 5.
Похоронен в братской могиле героев «Молодой гвардии» в центре поселка Краснодона.
 
Зажеч свечу
 

 
Из архивных дел г.Луганска
(краткий конспект)
 
Сумской (по словам сестры (ей тогда было 13 лет)).
 
Посылал сестру с записками к Жданову и Елисеенко. Часто у них собиралась молодёжь.
Лида Андросова – хрупкая девушка со спокойным и строгим характером. Коля часто её провожал домой.
В первые дни оккупации его задержали и отвезли в город Краснодон в гестапо. Вернулся оттуда молчаливый. Потом рассказывал сестре, что у него требовали списки комсомольцев. Но он отказался это сделать. Его отпустили домой. Жданова тоже вызывали из-за этого дела, предлагали ему поработать. Их окликнул Володя, когда Коля с сестрой ходили за водой к колонке. Ребята переговорили между собой и приняли решение поступить на работу. Коля поступил на работу на шахту № 17.
Комсомольцы в полиции отмечались каждый вечер.
В свои тайны никого из домашних не посвящал. Полиция следила за их домом.
Когда начались аресты ему предлагали уйти, но он ответил: «Пока наши в посёлок не придут, я никуда не уйду и прятаться не буду».
Арестовали Колю 4 января.
 

 
Из экспозиции музея "Молодая гвардия" г.Краснодона:
 
 
Николай Сумской с матерью и сестрой
 
 
Из архива Лапина А.А.
 
 

 
Аптекарь Р.М., Аптекарь М.Д., Никитенко А.Г.
ОГОНЬ ПАМЯТИ
Луганск, 2008
 
ПОЛИТРУК НИКОЛАЙ СУМСКОЙ
 
Первоначально собранные материалы свидетельствуют, что подпольная группа поселка создана в конце августа 1942 года, а в начале сентября стала действовать. Это подтверждает и Михаил Шищенко в воспоминаниях, датированных 1943 годом. Он приводит интересный факт, который комиссией А.В.Торицына не был принят во внимание. Михаил рассказал, что 26 июля после неудачной эвакуации он возвратился в посёлок. «С этого выше указанного числа я стал жить в родном Краснодоне и вошёл в подпольную комсомольскую группу, которая исчислялась из 15 человек. Командиром этой группы был военнопленный лейтенант по нации еврей, которого в августе месяце расстреляли, и с августа 1942 года осталось всего 14 человек комсомольцев, из этого числа было 8 девушек и шесть ребят. Политрук этой группы был Коля Сумской…»
О лейтенанте Яше; Якове есть упоминание и в других источниках, в частности, в воспоминаниях родителей, братьев и сестёр молодогвардейцев. Названа, хоть и с большими разночтениями, его фамилия: Ермолов, Ермовский, Еременко.
К сожалению, нам мало что известно об этом человеке. Официальных документов нет. Возможно, потому, что расследование его деятельности и гибели шло по другим ведомствам: ведь он, командир Красной Армии, выйдя из окружения, оказался на оккупированной территории, что само по себе являлось преступлением. Сегодня мы воспринимаем все иначе. И пусть вклад этого офицера был не так уж велик, однако стоит отдать ему должное за патриотический порыв, за произнесенную фразу: «Так как же жить будем?», за предложение не сидеть сложа руки.
После гибели командира руководство перешло к политруку Николаю Сумскому (подпольщики использовали терминологию военного времени: командир - политрук). В дальнейшем во всех официальных документах, как и в воспоминаниях Михаила Тарасовича, Сумской именовался «руководителем группы». В решении вопросов подпольной борьбы он опирался, в первую очередь, на Владимира Жданова и Антонину Елисеенко. Вместе они в равной степени разделили ответственность за начатое дело. Совместно осуществляли связь со штабом «Молодой гвардии».
Каким же был Николай Сумской, этот 18-летний юноша, которому доверили руководство подпольем?
Листаем его личное дело. О нем рассказывают как о человеке увлеченном и инициативном. В школе он был членом комитета комсомола, председателем ученического комитета, редактором школьной стенгазеты. Занимался радиотехникой, участвовал в спортивных секциях и соревнованиях. Серьезно относился к урокам военной подготовки, изучал оружие, а с началом войны готовился пойти на фронт. Но вместо армии ему пришлось дежурить в госпитале, работать на строительстве оборонительных сооружений, расчищать дороги от снежных заносов. За последние месяцы он очень изменился. Даже родители заметили, как он вырос и возмужал.
Июль 1942 года. Со слезами на глазах и с большой душевной болью жители провожали уходивших на восток солдат. А вскоре по опустевшему поселку пронеслись моторизованные части противника. Новые хозяева пришли...
«... Немцы заняли наш район, - вспоминала сестра Николая Сумского Мария. - Несколько дней Коля сидел дома в подавленном состоянии, никуда не выходил. Потом как-то он ушел к Саше Шищенко, а от него как на крыльях прилетел. Там он встретился с Михаилом Шищенко, который остался в поселке на нелегальном положении».
А в ответ на вопрос лейтенанта Якова «Так как же жить будем?» Николай ответил: «Мы тоже займемся полезным делом, а сидеть и смотреть на все безобразия не хватит сил».
Начинали с тайных встреч, делились мыслями о происходивших событиях, рассуждали о том, что могут сделать сами. Потом появились листовки, радиоприемник, шла агитация среди односельчан. Делали всё, что могли, что было в их силах.
«Коля писал записки своим товарищам, а я их разносила, - рассказывала Мария Степановна. - К вечеру в нашем доме собирались почти все его друзья: Володя Жданов, Антонина Елисеенко, Лида Андросова, Женя Кийкова, Нина Старцева и другие. Вскоре со станции Семейкино к нам начал заходить Николай Миронов. Когда старшие собирались, я стояла на улице и смотрела, чтобы никто не вошел в квартиру».
 

 
Аптекарь Р.М., Аптекарь М.Д., Никитенко А.Г.
ОГОНЬ ПАМЯТИ
Луганск, 2008
 
«КТО ТАМ УЛИЦЕЙ КРАДЕТСЯ ...»
 
Трудно утаиться в маленьком поселке, где всё, как на ладони, все знают друг друга. Не пришлыми, не чужими были и стражи «нового порядка» - полицейские, исправно несшие свою службу, а значит всегда заинтересованные в получении компрометирующей информации об односельчанах, особенно молодежи, тем более комсомольцах. Опасность подстерегала на каждом шагу.
Первым делом подпольщики принялись за листовки. Сначала они использовали те, которые сбрасывались с наших самолетов. Потом писали сами.
Вражеская пропаганда буквально подавляла население сообще­ниями о крахе советских войск и победах германской армии, о райской жизни для тех, кто поедет в Германию на работу. Молодогвардейцы писали: «Не верьте...», «Не поддавайтесь агитации...» Но сведениями об истинном положении на фронте не располагали. Понимали, что дос­товерную информацию могли бы получить только по радиоприемнику. Но его-то как раз и не было. Решили смонтировать сами: у знакомых достали детали, лампы. Собирали, паяли, проверяли. Наконец, прием­ник готов. Его установили на чердаке дома Сумских. Там принимали последние известия из Москвы. «Собирались всегда по нескольку чело­век и записывали, что успевали, - вспоминал Михаил Шищенко. - По­том все записи отдавали учительнице Тосе Елисеенко. Она приводила их в порядок и составляла текст листовок, которые мы размножали».
В степи горели скирды хлеба, предназначенного для отправки в Германию. Из строя вышла телефонная связь, повреждённая Женей Кийковой и Ниной Старцевой. На складе станции Семейкино пришло в негодность несколько тонн пшеницы, заражённой хлебным клещом. Всё это работа подпольной группы.
Всех трудоспособных жителей оккупанты принуждали работать. В особый список занесли коммунистов и комсомольцев, требуя от них ежедневной отметки в полиции. И если первое время подпольщикам правдами и неправдами, ссылаясь на болезни и другие разные причины, удавалось избежать регистрации, то после объявления об отправке молодежи в Германию пришлось подчиниться, выбрав из двух зол меньшее.
Почти все устроились на шахты. На одном предприятии оказались Николай Сумской, Георгий Щербаков, Александр Шищенко, Юрий Полянский. Мария Сумская вспоминала, как брат, бывало, рассказывал: «Как только немец подойдет, все работают, а уйдет - опять сидят. Идём домой - выбиваем стойки. Все, что за день сделали, рухнет, а с утра начинаем заново». Начальство ругается, а «в шахту лезть боится».
Девушки тоже пошли в шахту, их взяли чернорабочими.
Приходилось крутить вороток, на носилках перетаскивать уголь, вручную выполнять любую другую работу.
«Так как наши девочки, а также и я, все работают на шахте, то
нас не посылают на бесплатные работы. А какая нам плата? 350 гр.
хлеба и 5 р.60 к. упряжка. Я бы ни за что не работала, но работа меня
спасла... Меня не забрали в Германию, хотя и были повестки, не забрали также в Сталино. Скоро, наверно, всех заберут. Нет. Не бывать этому», - читаем в дневнике Лиды Андросовой.
Долго «пользовался» медицинской справкой Владимир Жданов. И только когда принесли повестку, пошел работать в механический цех, но за «нерадивое» поведение вскоре был изгнан. Биржа труда направила его кочегаром в немецкий госпиталь. Кажется, чем можно навредить там? Володя нашел. Он обратил внимание, что во дворе стоят автома­шины и на ночь они остаются без присмотра. Решил воспользоваться моментом: утром они уже не заводились.
Так же работали и другие. Там недосмотрели, что-то испортили, сломали. Главное, что они кого-то подбодрили добрым словом, кому-то незаметно подбросили листовку.
Трудоустроились и ребята из Семейкино: Павел Палагута - в совхоз. Николай Миронов - на шахту №1 в поселке Краснодоне. Как руководитель семейкинской группы он мог теперь беспрепятственно встречаться с бывшим одноклассником Николаем Сумским, получать задания, обсуждать предстоящие операции, передавать сведения, касающиеся передвижения грузов и воинских частей через железнодорожную станцию в сторону фронта.
 

 
 
 
Из книги «БЕССМЕРТИЕ ЮНЫХ». СБОРНИК ДОКУМЕНТОВ И ВОСПОМИНАНИЙ О ГЕРОИЧЕСКОЙ БОРЬБЕ ПОДПОЛЬЩИКОВ КРАСНОДОНА В ДНИ ВРЕМЕННОЙ ФАШИСТСКОЙ ОККУПАЦИИ (июль 1942 — февраль 1943 гг.)
Составители: А. Г. Никитенко, Р. М. Аптекарь
Издание седьмое, переработанное и дополненное
ДОНЕЦК ОРДЕНА «ЗНАК ПОЧЕТА» ИЗДАТЕЛЬСТВО «ДОНБАС» 1988
 
ПО ВЕЛЕНИЮ СЕРДЦА
Из воспоминаний М.С. Сумской о брате
 
Мы жили в поселке Краснодоне, в 12 километрах от города Краснодона. В начале войны Коля окончил 9 классов. Не­сколько дней подряд он ходил в военкомат, просился на фронт. Но его не взяли: молод еще.
Всю осень и зиму он и его друзья — Володя Жданов, Са­ша Шищенко, Лида Андросова, Нина Старцева во главе с молодой учительницей Антониной Елисеенко — дежурили в госпиталях, занимались строевыми занятиями, изучали оружие, расчищали дороги от снежных заносов. За эти ме­сяцы Коля очень вырос, возмужал.
С весны 1942 года брат Саши Шищенко Михаил стал ра­ботать секретарем Краснодонского райкома комсомола. В это время Коля часто бывал в городе Краснодоне. Прихо­дил оттуда всегда с новостями, которые ребята с жадностью выслушивали и горячо обсуждали. Все горели желанием как можно быстрее разгромить врага. Ребята были уверены в скорой победе и тоже жалели, что немцы будут разбиты без их участия.
Но случилось так, что летом 1942 года немцы заняли наш район. Несколько дней Коля сидел дома в подавленном состоянии, никуда не выходил. Потом как-то он ушел к Саше Шищенко, а от него как на крыльях прилетел. Там он встре­тился с Михаилом Шищенко, который остался в поселке на нелегальном положении.
С этого, как я помню, все и началось. Коля писал запис­ки своим товарищам, а я их разносила. К вечеру в нашем доме собирались почти все его друзья: Володя Жданов, Анто­нина Елисеенко, Лида Андросова, Женя Кийкова, Нина Стар­цева и другие. Вскоре со станции Семейкино к нам начал заходить Николай Миронов. Когда старшие собирались, я стояла на улице и смотрела, чтобы никто не вошел в квар­тиру.
Прошло, наверное, около месяца. Как-то, идя мимо бир­жи, я невольно обратила внимание на объявление: «Вся мо­лодежь, которая осталась и не уехала в Германию, должна зарегистрироваться на бирже, после чего поступить на рабо­ту». Дома я рассказала об этом Коле. «Не хватало еще, чтоб я на оккупантов работал», — ответил он.
Коля стал чаще уходить из дому. Мы думали, что он хо­дит к Лиде Андросовой, с которой давно дружил. Но одна из Колиных прогулок окончилась вызовом в полицию, а из полиции его повезли в город Краснодон, в гестапо. К вечеру Коля вернулся. Он рассказал мне, что его допрашивали и пы­тались выудить сведения об оставшихся в поселке комсомоль­цах. С этой же целью вызывали в полицию и Володю Жда­нова.
Позже Коля объявил о своем решении поступить на ра­боту на шахту № 17, которую оккупанты пытались восстано­вить. Часто он рассказывал, как идет работа. «Как только немец подойдет, все работают, а уйдет — опять сидят. Идем домой — выбиваем стойки. Все, что за день сделали, рухнет, и с утра начинаем заново. Фашисты ругаются, а в шахту лезть боятся».
Часто Коля не выходил на работу, ссылаясь на болезнь. В эти дни он ходил в Краснодон. Где и как доставал справ­ки о болезни, я не знаю. Мама только руками разводила. Бывало, уходит из дому в темень и грязь. Если спросишь: «Ку­да?» — подмигнет и ответит: «На вторую смену». Поздно ночью, весь в грязи, пропахший дымом, он приходил домой. На вопрос отца: «Что ты делаешь? — отвечал, прикладывая руку к фуражке: «Выполняю приказ Родины».
Из города Коля приносил много нарезанной листами бу­маги. Все это он прятал. Однажды брат вернулся домой в приподнятом, праздничном настроении. С ним был и его това­рищ Юра Полянский. Они принесли завернутый в платок радиоприемник. Быстро отремонтировали его. Вечером мама и я слушали родную Москву. После этого у нас в доме стали собираться ребята, чтобы послушать радио. Брат, как всегда, ставил меня часовым во дворе. По ночам Коля слушал по­следние известия и рассказывал обо всех событиях.
Однажды рано утром Коля разбудил меня и велел быстро без шума одеться. Он попросил выгнать корову в стадо и прислушаться, о чем будут говорить между собой женщины. Когда я подошла к ним, женщины шептались о листовках. Некоторые говорили: «Много таких листовок находили на базаре, и на столбах приклеены были. Значит, кто-то знает, что наши придут. Значит, правда, что немцев под Сталин­градом разбили!» Когда я подошла к центру поселка, здесь уже было много полицейских. Говорили о листовках. Дома я рассказала обо всем брату. Он молча улыбался. Я поняла, что Коля что-то скрывает.
Мы чувствовали, что приближается опасность. Каждый стук в дверь стал тревожить. Очевидно, Коля готовился к приходу незваных гостей: он тщательно перебрал свои вещи, спрятал все записки и письма, вынес на чердак радиоприемник.
Однажды утром Коля ушел на работу и уже не возвратился домой. Полиция ожидала его там, чтобы арестовать. Это было 4 января 1943 года.
...Носили Коле передачи восемь дней. 10 января к нам пришли с обыском. Перевернули все вверх дном. Нашли клей и пачку чистой бумаги, уже нарезанной для листо­вок. На чердаке, в сене, полицейские обнаружили радиоприемник. Допрашивали маму, отца и меня, по никто из нас ничего не знал.
В ту ночь брата и его товарищей сильно избили. Коле вы­били глаз. Утром мы все пошли в полицию. За дверью слы­шались стоны. В коридоре — полицейские. Под вечер всех арестованных комсомольцев, избитых, измученных, повели в степь, в сторону города Краснодона. Коля шел рядом с Лидой Андросовой. Их было тринадцать. Они шли, поддерживая друг друга…
 
1956 год.
 

 
Из экспозиции музея «Молодая гвардия» школы № 152 г.Челябинска
 
 
Биография, составленная Лапиным А.А.
 
Сумской Николай Степанович.
 
Родился 10 мая 1924 года в селе Красном Новосветловского района Ворошиловградской области. В 1930 году вместе с семьёй переехал в посёлок Краснодон. Учился в средней школе № 22. В 1939 году Николая приняли в комсомол. В школьные годы увлекался техникой, спортом, любил общественную работу, горячие диспуты и веселье, молодёжные вечера.
Всю осень и зиму 1941/42 года Николай и его товарищи дежурили в госпиталях, занимались строевыми занятиями, изучали оружие, расчищали дороги от снежных заносов. Окончил десятилетку в 1942 году. В сентябре 1942 года в посёлке Краснодоне возникла подпольная молодёжная группа. В октябре она влилась в «Молодую гвардию». Организатором её был Николай Сумской. Во время фашистской оккупации, работая на шахте № 17, Николай проводил агитационную работу среди шахтёров. Вместе с Георгием Щербаковым устраивал диверсии и тем самым срывал добычу угля. Под руководством Николая молодогвардейцы собрали радиоприёмник, установили его в доме Сумских, принимали передачи советского радио, новости сообщали в листовках. По предложению командира группы обсуждались практические задачи, стоящие перед организацией, давались поручения отдельным её членам. Николай принимал непосредственное участие в разгроме вражеских машин на дорогах, ведущих к городу.
В ночь на 7 ноября Николай Сумской, Тося Елисеенко и Александр Шищенко вывесили флаг на шахте № 5. Он развевался над посёлком, вселяя радость в сердца советских людей. Николай, как руководитель группы часто встречался с командиром «Молодой гвардии» Иваном Туркеничем, комиссаром Олегом Кошевым, присутствовал на заседаниях штаба, где решались вопросы боевой деятельности организации.
Арестовали Николая Сумского на шахте № 17 4 января 1943 года. Николай Сумской вместе со своими товарищами был расстрелян и сброшен в шурф шахты № 5. Похоронен в братской могиле героев «Молодой гвардии» в центре посёлка Краснодона.
Награжден орденом Красного Знамени (от 13 сентября 1943 года) и медалью «Партизану Отечественной Войны» 1-й степени (от 21 сентября 1943 года) (посмертно).
 

 
Продолжение
Поиск
Архив записей
Друзья сайта
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz

  • Сайт создали Михаил и Елена КузьминыхБесплатный хостинг uCoz