Героям Сопротивления посвящается...
Главная | Продолжение | Регистрация | Вход
 
Вторник, 19.03.2024, 07:33
Приветствую Вас Гость | RSS
Меню сайта
Форма входа
(Продолжение)
 
* * *
-Наташку Помялову арестовали! – эта весть облетела многих.
-Смотрю, по улице ведут Натку связанную, рядом два полицая, а сзади Карилов, гад этот! Я хотел подойти, но она головой только помотала, не лезь мол. Ну, я и не полез, - рассказывал Пашка Каризо Олегу Дымову. Пашка прибежал к нему домой весь взмыленный, возбуждённый.
-За что арестовали? – спросил Олег у Пашки.
-Не знаю.
-Помялову взяли, - говорил шёпотом в клубе Антон Деменко Козыреву.
-Как взяли?
-Не знаю. На улице видел, как её вели. Я сразу к тебе.
-Илья, - подошёл Сергей к Ваничу, - Наташу взяли. Мне надо отлучиться. Побудешь за старшего в клубе.
И он отправился к Теплоухову.
-Игнат, Помялову Нату арестовали, - с порога сказал он.
-Когда арестовали? Какие подозрения? – спросил тот.
-Не знаю, ребята на улице видели.
-Ещё кого-нибудь взяли?
-Нет пока. Ничего не слышно.
-Так может ещё всё обойдётся? Надо штаб собрать. Предупреди всех.
-Хорошо, - и Сергей ушёл.
Весть облетела почти всю организацию. Многие переживали за Наташку, сочувствовали ей. Но больше всех переживал Толя Петров, он места себе не находил. Постоянно перешёптывался с Пашкой Каризо, Митей Кардышевым и другими ребятами. Но все были в неведении, как это произошло и в чём её обвиняют. Где она могла проколоться? Выдержит ли допросы и пытки? Ведь она знала очень многое и многих! Но больше никого не арестовывали, и это хоть как-то обнадёживало. Всё прояснилось только к вечеру, когда в клуб пришла Густа Цаплина.
 
Густа с утра ещё заходила к Помяловым, но ни Наташи, ни тёти дома не было (они уже отправились на мельницу). Она заходила ещё несколько раз, но они ещё не вернулись. А когда Густа зашла уже во второй половине дня (почти под вечер), то застала только одну заплаканную тётю Вику. Она молча и безвольно сидела у стола, и только слёзы катились по её ещё более побелевшим щекам, в руках она теребила носовой платочек весь уже мокрый от слёз, взгляд её был окаменевший и ничего не выражал.
-Что случилось, тётя Вика? – бросилась к ней Густа. Женщина молча, ничего не выражающим взглядом посмотрела на племянницу, будто и не видела её вовсе.
-Наташу арестовали, - одними губами проговорила женщина.
-Как арестовали? Тётя Вика, успокойся! – Густа налила стакан воды, нашла в шкафчике успокоительные капли, накапала в стакан. – Вот, выпей, - сунула в руки женщины стакан. – Пей, пей, тётя Вика, - говорила она, подставляя стакан к губам женщины и поддерживая его. Поставила его на стол после того, как тётя попила. Прижала к себе тётину голову, погладила её по волосам.
-Ну хватит, хватит, тётя Вика, - говорила Густа, нежно гладя женщину по голове. – Успокойся. Наташе сейчас нужна наша поддержка. Нам сейчас нельзя унывать и плакать. Мы должны бороться, думать, как её спасти.
То ли после успокоительных капель, то ли после ободряющих слов племянницы, но женщина потихоньку начала приходить в себя, ожила. Густа села перед ней на пол, положила руки ей на колени, погладила по руке.
-Тётя Вика, - мягко сказала Густа, - расскажи, как всё было? За что её арестовали?
И женщина ей рассказала всё, как было, что она знала и видела.
-Значит за агитацию? – произнесла Густа. Виктория Павловна зарыдала громко, навзрыд.
-Тётя Вика, ну успокойся, - девушка вновь встала, прижалась к женщине, начала её нежно и ласково гладить. – Ты же знаешь, чем мы занимаемся. Произойти может всякое. Но мы своих друзей в беде не бросаем. Тётя Вика, верь, что мы сделаем всё возможное, чтобы её освободить!
-Я верю тебе, Густочка, верю, - тихо сказала женщина, гладя загорелую и крепкую руку своей племянницы. – Я постараюсь не плакать, Густочка. Тебя, наверное, товарищи ждут? – спросила она у племянницы, хотя очень хотела, чтоб та осталась около неё, с ней было легко и спокойно, от неё исходили сила и надёжность.
-Я пойду, тётя Вика? – осторожно спросила Густа, заглядывая женщине в глаза.
-Иди, Густочка. Я справлюсь, - ответила добрая женщина.
 
Открытое заседание штаба устроили вечером в клубе после репетиций, несмотря на договорённость не собираться там больше. Но случай был экстренный, да и народу собралось много. Кроме членов штаба присутствовали ещё: Толя Петров, Сергей Козырев, Митя Кардышев, Надя Полозова, Лиза Фролова, Лена Данилова, Вася Беркутов, Саша Малевич, Марина Антипова, Валера Демьянов и Алёна Голубкина. На повестке дня был один вопрос – арест Наташи Помяловой и что грозит организации в связи с её арестом. Густа уже всем рассказала, как и за что взяли Наташу (со слов тёти Вики – Наташиной мамы):
-Она ничего не скажет, я её знаю, - закончила своё выступление Густа.
-Надо решать, что делать дальше, - сказал Игнат Теплоухов.
-Надо её выручать! – подала голос Лена Данилова.
-Правильно! – поддержали её.
-Но как это сделать? – у многих возник этот вопрос, но озвучил его Олег Дымов.
-Надо напасть на тюрьму и всех полицаев там перебить! – возбуждённо заговорил Пашка Каризо. Его поддержали Толя Петров, неугомонная Лиза Фролова, решительный и непоседливый Вася Беркутов и Лена Данилова, не желавшая оставлять свою подругу. Но остальные молчали задумавшись.
-Митя, а ты что думаешь? – спросил Паша. – Что молчишь? Ты же с нами был?
-С кем это «с нами»? – не понял Коля Мельник и строго посмотрел на Павла. – Здесь мы все заодно и решаем общие задачи. Или это не так? Разве вы уже не с организацией? Откалываетесь от неё?
-Нет, - потупился Паша, - не откалываемся. Просто Митя поддерживал нашу позицию – напасть на полицию.
-Вот как? – подал голос Каменщиков. – И как вы собирались это сделать?
Ребята потупились.
-Мы надеялись на вашу помощь, думали, что вы поддержите нас. Или вы не хотите помочь Натке? – заносчиво сказала Лиза Фролова.
-Помочь, конечно, надо, - заговорил Игнат Теплоухов. – Но и нападать открыто опасно.
Многие возмущённо зароптали, негодовали.
-Опасно для организации, - поправился Игнат. – Сейчас они пока ничего не знают. Наталья попалась случайно. А значит, и мы не должны выдавать организацию! Надо действовать как-то по другому.
-Но как? – спросил кто-то.
-Юра, что говорит Вера? – обратился Миша Струнный к Каменщикову.
-Ничего. Она же в жандармерии служит, при Зюгеле, а Наташа в руках у Печечкина и Карилова. Да и помещения ведь даже разные, - ответил Юрий, опустив глаза и разглядывая свои мозолистые руки.
-Надо всё узнать, - слова Струнного прозвучали приказом.
Ребята устроились в небольшом кабинете директора клуба. Расположились они кто где смог: за столом на месте Козырева восседал Миша Струнный – командир всей организации (ребята ему беспрекословно верили и безоговорочно доверяли. За таким боевым и мудрым командиром можно в огонь и в воду!), рядом с ним за столом пристроилась Густа Цаплина, что-то записывая, вокруг расположились ребята и девчата, принесли ещё стулья из других комнат (чтоб хватило всем присутствующим), Лена Голубкина и Илья Ванич устроились на диване. Илья взял Лену за руку, крепко и нежно держал её, не отпуская. Он так за неё боялся! Ведь такое, как с Наташей Помяловой, может случиться с каждым из них, и с его Алёной тоже. При этой мысли у него по спине пробежали мурашки, он только крепче сжал её руку. Рядом с ними на краешке дивана пристроилась Лена Данилова и скромно молчала, глядя на всех выступающих. На подоконнике возле окна уселся Паша Каризо, то и дело выглядывая в окно из-за толстой шторы.
Мысли у многих были примерно те же, что у Ванича: «Выдержит ли Наташа? Не заговорит ли?» Ведь знала она многое. И эта цепочка могла погубить всю организацию. Они не хотели терять свою боевую подругу. Больше других переживал Толя Петров, он втайне любил Наташу, при встречах любовался ею (догадывалась ли она об этом?). Но возле неё постоянно крутился Пашка Каризо, и Толя стеснялся признаться ей в своих чувствах. Может, зря? Скорее всего, с Пашкой они только друзья, и ничего серьёзного между ними нет. И он пообещал себе, что признается ей в своих чувствах сразу, как только увидит её. Перед ним предстали её большие тёмно-серые выразительные глаза. Интересно, что они сейчас выражают? Что с нею самой? Он представил её в застенках, в окружении полицаев, и его всего передёрнуло.
-Ребята, что будем делать? – разрубил он всеобщее молчание негромким, но твёрдым голосом.
-Густа, ничего не надо записывать, - посмотрел Струнный на рядом сидящую девушку и забрал у неё бумагу. Но текста на бумаге не было. Вместо записи он увидел умело и выразительно выполненный рисунок. На листе бумаги была изображена невысокая, худенькая девушка, с короткими косичками, руки её находились сзади, она стояла, гордо подняв голову и смело смотрела перед собой. Рядом с девушкой Густа изобразила двух полицаев: тощего, высокого (как палка) и толстого, маленького (похожего на колобок), лица их были перекошены от злости. Михаил улыбнулся, положил листок на стол. Все стали разглядывать рисунок, он переходил из рук в руки. Наконец, когда он обошёл всех, его забрал Толя Петров:
-Можно я его себе оставлю? – просяще посмотрел он на сидевших за столом Густу и Михаила.
-Опасно очень, уничтожить бы надо, - ответил ему Михаил.
-Я осторожно. Спрячу так, что никто не найдёт! – попросил Толя.
-Ладно, оставляй, - только и махнул рукой Михаил. – Но ты представляешь, что с тобой может быть, если у тебя его найдут?
-Отлично представляю! – радостно заявил Толя, бережно пряча листок в одежду у своей груди.
«А он ведь её любит, - подумал Ванич, глядя на Петрова. – Каково же ему сейчас? Бедный». И он бережно обнял Алёну одной рукой за плечо, другой продолжал сжимать её руки, покоящиеся на коленях. Какое счастье, что она рядом!
-Сергей, ты ведь знаком с Печечкиным? – подал голос Митя Кардышев, глядя на Сергея Козырева. – Может, сможешь с ним договориться?
-Да, помнится, ты уже с ним договаривался, чем спас очень многих ребят! – поддержал Дымов.
-Тогда случай был другой, - нерешительно отозвался Козырев.
-Но другого выхода пока не видно, - поддержал ребят Георгий Обухов.
-Ладно, ребята, попробую, - нехотя согласился Козырев. – А если не получится?
-Тогда будем думать дальше. Только ты не подставляйся. Не выдавай себя, - сказали старшие. -Наверное, лучше действовать как директор клуба, её начальник? Ведь по бумагам она у тебя числится? – подсказал Ванич.
-А ты, Юрий, узнай как можно больше от Веры. Пусть она там разведает обстановку. Но осторожно только, не подставляясь.
На том пока и порешили.
 
На следующий день Сергей Козырев подкараулил на улице своего соседа Печечкина, подошёл к нему, поздоровался.
-Слушай, Печечкин, в твоей темнице томится одна моя артистка, - жуя соломинку и с прищуром глядя на собеседника своими зелёными глазами, развязно начал Сергей.
-Ты о ком это? – не понял полицай.
-О Наталье Помяловой, - ответил парень.
-Нет, нет, и речи быть не может, - заявил Печечкин, отворачиваясь от Козырева, пытаясь продолжить свой путь.
-В чём её обвиняют? – остановил за руку его Сергей.
-В агитации.
-И кого же она агитировала и в чём?
-Народ на мельнице, сводки Совинформбюро читала.
-Ой, брось, Печечкин, разве это обвинение? Эти сводки вон по всему городу расклеены.
Печечкин вздохнул, - это была правда. И как только они ни искали зачинщиков, тех, кто клеит и распространяет – ничего не давало результатов. Их распространители были неуловимы. И он было обрадовался, когда Карилов притащил эту девушку, надеялся зацепиться, размотать клубок. Но девица молчит. А может, она на самом деле ничего не знает? И листовка у неё оказалась случайно?
-Что ты хочешь за неё, Печечкин? – спросил парень.
-Тебе она действительно так нужна? Найди другую, - сказал главный полицай.
-Не получится. Наталья у меня мастер на все руки и станет украшением любого концерта, - ответил Сергей.
-Приходи завтра в полицию. Там поговорим.
-Но сегодня…
-Я сказал - завтра! Или разговора не получится совсем, - отрезал Печечкин. Он надеялся вытянуть из Натальи ещё что-нибудь. Готовил для очной ставки с ней двух девушек–свидетельниц.
И Сергею сейчас ничего не оставалось делать, как согласиться на условия Печечкина. Так хоть есть какая-то надежда на её спасение.
 
А Вера Каменщикова в это время обдумывала, как ей попасть в помещение тюрьмы (где держали всех заключённых) и хоть что-то узнать о Помяловой (её брат Юрий дал ей это задание). Она не любила находиться в тюрьме, где допрашивают и мучают людей. Она не любила и боялась этих страшных зрелищ. Но приказ есть приказ. К тому же, Помялову она хорошо знала, та часто прибегала к брату, была вечно шустрая, весёлая, подвижная. Казалось, ничто не может её напугать, вывести из равновесия. Как она сейчас? Вера весь день думала об этом. И в душе обрадовалась, когда Зюгель к вечеру уже что-то потерял. Перерывал все бумаги на своём столе.
-Вы что-то ищете, господин Зюгель? – вежливо поинтересовалась Вера на немецком языке.
-Не вижу дела Флоткина. Где оно может быть?
-Может, у Печечкина? – осторожно поинтересовалась девушка.
-Ох уж эти русские! Ужасно безответственный, неаккуратный и наглый народ! – ответил ей Зюгель.
-Может, я схожу, посмотрю его там? – услужливо предложила Вера.
-Сходи, посмотри, - согласился Зюгель.
Подходя к кабинету Печечкина, она поняла, что там кого-то пытают. Оттуда раздавались окрики и взмахи плетей. Вздохнув и поборов себя, она робко постучала в дверь. Заглянула.
-Господин Печечкин, господин Зюгель потерял дело Флоткина. Может, оно у вас? Посмотрите, пожалуйста.
Печечкин с Кариловым уставились на неё. Размахивать плетьми они перестали, тело на скамье казалось бездыханным.
-Смотри там сама, - жёстко кивнул ей на шкаф Печечкин. Она начала перебирать папки, краем глаза поглядывая на происходящее в кабинете. На скамье, обнажённой и распластанной, она узнала… Наталью Помялову. В ней уже трудно было распознать ту весёлую, беззаботную девушку, что прибегала к ним домой.
Печечкин кивнул головой, один из полицаев вылил на Наталью ведро воды. Девушка медленно начала приходить в себя, оглядела находившихся в комнате, мельком взглянула на Веру, отвела взгляд. Неужели не узнала? В принципе, это было сейчас и к лучшему.
-Где взяла листовку? – гаркнул Карилов, размахивая плетью.
-На улице нашла, - тихо, но уверенно произнесла Наташа.
-Откуда вся информация? – повысил голос Печечкин.
-На рынке услыхала, - еле слышно отвечала девушка.
-От кого?
-Не помню…
Печечкин дал знак своему помощнику, и они опять вдвоём начали избивать её плетьми. Вера посмотрела на спину Натальи… Ей стало дурно. Она вцепилась в край стола, возле которого стояла, опустилась на рядом стоявший стул. Молча, расширенными от ужаса глазами смотрела, как избивают её боевую подругу (именно так называл Юрий всех своих товарищей по подполью - боевой друг, боевая подруга) и ничего не была в состоянии сделать - ни помочь ей, ни уйти (ноги её не слушались). Но Наталья только, закусив губы до крови, тихо постанывала. Вдруг замолчала. Её облили водой, приводя в чувства. Она медленно и осторожно села на лавке. Обвела всех ясным ненавидящим взглядом и заявила:
-Как я вас всех ненавижу, немецкие холуи! – голос её прозвучал громко и звучно.
-Убрать! – распорядился Печечкин. Наташу утащили. А Печечкин удивлённо посмотрел на Веру.
-Ты до сих пор здесь?! – заорал он на неё. – Нашла?
-Да, - промямлила Вера.
-Тогда убирайся!
Вера, схватив нужную папку, вылетела из кабинета.
Дома она обо всём рассказала Юрию.
-Мне страшно, Юра, - добавила она. Тот обнял её, погладил по голове, чмокнул её в макушку. Но успокаивать не стал, понимал, что такое может быть с любым из них, и с Верой в том числе.
-Надо быть осторожнее, Вера. Чтобы не попасться им.
-Что делать, Юра? – неуверенно спросила девушка у своего старшего брата, которому всегда и во всём доверяла.
-Жить дальше! И бороться, - ответил он. – А за Наташу не волнуйся. Ребята её освободят. – Он взял листок бумаги, ручку и принялся что-то рисовать, складывать какие-то знаки в рисунок. Нарисовал немного. Свернул, протянул Вере, сказал:
-Это записка для Наташи. Очень важное для неё послание. Передай, пожалуйста, ей. Но только не сама. Передай с надёжным человеком.
-Хорошо, передам, - серьёзно ответила Вера, забирая у брата записку.
А рано утром она уже решала, с кем лучше передать записку. Лучше с одним из полицаев, которые часто крутятся возле тюрьмы. Из всех кандидатур она остановила свой выбор на Лёшке Бурове, которого знала ещё со школы, который пытался раньше ухаживать за ней и которому можно было довериться больше остальных. В полицию он пошёл не ради идейных соображений, а ради того, чтоб куда-нибудь устроиться. Да и паёк у полицаев был больше чем у простых рабочих, жилось им в материальном плане получше, наверное, именно это его и привлекло.
Во дворе тюрьмы она заметила Бурова, подошла к нему, заигрывающе улыбнулась:
-Лёша, надо передать записку одному человеку.
-Так передай, - почти равнодушно сказал он.
-Я не могу. Он там, - она кивнула на рядом стоящее здание застенков.
-Не положено, Вера, ты же знаешь, - упирался парень.
-Ну пожалуйста, Лёша. Очень надо, - настаивала, улыбаясь, она. Пересилив себя, взяла его за руку.
-Что мне за это будет? – начал отступать он.
-А что ты хочешь?
-Твой поцелуй.
-В щёку, - после некоторых раздумий согласилась она.
-Ну хорошо, - разочарованно произнёс парень, беря записку. – Кому передать?
-Помяловой.
Взяв записку, он не двинулся с места.
-Ну? – поторопила его Вера.
-А обещание? – напомнил он. И ей пришлось чмокнуть его в щёку. Он разочарованно протянул:
-Только ради тебя рискую, Верка. Помялова вообще-то закрыта, в одиночке, и ей любые передачи запрещены.
-Ну пожалуйста, Лёша, ты ведь обещал, - погладила она его по руке.
-А мы ещё встретимся?
-Возможно, - заверила она его. Он скрылся в помещении тюрьмы, откуда раздавались дикие крики. «Опять кого-то мучают», - поёжилась Вера и быстрыми шагами направилась в сторону здания жандармерии.
 
-Ну? – требовательно спрашивал Козырев у Печечкина, уверенно войдя в его кабинет. – Как насчёт вчерашнего обещания?
-Пять тысяч марок - и она твоя, - пожал плечами Печечкин.
-Так много? – повёл бровью Сергей.
-Торг неуместен, - строго заявил Печечкин голосом, не терпящим возражений. – Либо так, либо твоя артисточка останется у меня!
-Где она? Я хочу её видеть, - тоже повысил голос Сергей.
-Зачем? – удивился Печечкин.
-Хочу убедиться, что она жива и цела.
Печечкин, усмехнувшись, приказал привести Помялову (сам не догадываясь о том, что тем самым вырывает её из рук Карилова). Через некоторое время её ввели в кабинет. Сергей мельком взглянул на неё и ужаснулся – вся она была избита, в кровоподтёках, платье изодрано, девушка еле держалась на ногах. Но она бесстрашно смотрела в упор на Печечкина. Взгляд её словно говорил: «Ну, на что вы ещё способны?». Увидев Сергея, она смешалась, опустила глаза и старалась на него больше не смотреть. О чём она думала в это время?
-Так значит, как договорились? – обратился он к Печечкину. – Пять тысяч? Без обмана?
-Да уж куда от тебя денешься? – махнул рукой Печечкин.
-Я скоро буду, - повернулся к двери Сергей, опять взглянул на измученную Наташу, добавил:
-И не трогайте её пока.
-Этого не обещаю, - донеслось ему вслед.
И с мыслью о том, что надо скорее найти деньги, Сергей направился от здания тюрьмы по ближайшей улице. Но вскоре его остановили – Густа и Толя подошли к нему, Густа взяла его за руку выше локтя, уверенно остановила, спросила, заглядывая в глаза:
-Ну как там она? Ты её видел?
-Видел, - но, посмотрев на Анатолия, умолчал об истинном положении Помяловой. – Держится, - только и сказал он.
-Что сказал Печечкин? Он отпустит её? – спросила Густа.
-Требует пять тысяч марок за неё.
Анатолий присвистнул.
-Сколько в нашей казне? – спросил Сергей у Густы (у ребят была своя казна, куда они регулярно платили комсомольские взносы, пополняли казну как могли, ведь им постоянно требовались деньги. Казна всей организации находилась у Густы как у секретаря. Да и человек она была серьёзный, ей все доверяли).
-Мало, - ответила она. – Всего три тысячи двести пятьдесят марок, - она говорила правду, ведь совсем недавно им пришлось заплатить десять тысяч за одного военнопленного полковника, которого нашла в одном из лагерей Лиза Фролова и, выдав его за своего дядю, смогла уболтать и подкупить охрану. Полковника они переправили в область, и сейчас поддерживали с ним связь. К тому же на днях они помогли одной очень бедной и многодетной семье, отец которой погиб на фронте, - закупили детям необходимых продуктов. И казна почти опустела.
-Надо срочно где-то найти деньги! – тревожился Сергей.
-Достанем, - уверенно заверил Толя.
Ребята разошлись. Дома у себя Толя Петров открыл шкаф, достал свой выходной костюм, почти новый (ведь надевал он его только в особо торжественных случаях), аккуратно его сложил, положил в корзину, сверху бросил пару деревянных ложек, которые сам недавно выстругал.
-Толя, ты что делаешь? – заволновалась мать, глядя на него. – Куда ты это собрался нести?
-Продавать, - буркнул сын.
-Костюм не дам! Он тебе ещё пригодится, где мы новый возьмём? – и она полезла в корзину за костюмом.
-Не лезь! – строго сказал, даже закричал, на неё Толя, с силой убирая её руки от костюма. – Мои вещи, что хочу с ними то и делаю! А ты вообще помолчи! – цыкнул на неё Анатолий. После того случая с немцами в их доме, он перестал уважать свою мать и старался с нею не общаться.
Женщина только обиженно покачала головой и отошла в сторону, наблюдая за действиями сына. А тот открыл письменный стол, достал свою любимую лупу, с которой никогда не расставался, гордился ею перед товарищами, нежно погладил её, словно прощаясь, и тоже сунул в корзину. Забрал её и исчез из дома.
 
Во второй половине дня к Густе пришёл Анатолий.
-Вот, - сказал он, - достал сколько смог. Всего пятьсот марок, - протянул он ей деньги.
-Ничего, не переживай, Толя, соберём нужную сумму.
Совсем недавно ей столько же принесла Лена Данилова, она раздобыла их, продав две бутылки самогона, которые дала ей Лиза Фролова (Лиза их достала у немцев во время одной из своих отлучек из города). Оставалось ещё семьсот пятьдесят марок. И Густа решительно направилась к дому соседки – рыночной торговки: та жила более зажиточно, чем все остальные.
-Тётя Даша, дайте, пожалуйста, семьсот пятьдесят марок, - решительно обратилась к ней с порога девушка.
-Зачем тебе такая сумма? – недоверчиво проворчала женщина.
-Выручить одного очень хорошего человека!
-Кого это? – подозрительно поинтересовалась соседка.
-Мою сестру!
-Эту хулиганку? Нашла тоже хорошего человека! Она меня обворовывала, яблоки таскала из сада.
-Но это же всё в прошлом, тётя Даша, - примирительно убеждала её Густа. – Я отработаю! Обязательно отработаю! Полы помою, дрова наколю, сделаю всё, что вы скажете! – умоляла её девушка.
-Вот отработаешь и деньги получишь, - уверенно сказала женщина.
-Деньги сейчас нужны, срочно, - умоляюще просила девушка. – Ну тётя Даша, Вы же добрая, Вы хорошая, - убеждала она уже сомневающуюся соседку. – Помогите, пожалуйста, - посмотрела она доверчиво в её лицо.
-Ну ладно, дам тебе эту сумму, - сказала женщина, открывая ящик комода и протягивая деньги.
-Спасибо, тётя Даша! – хватая протянутые ей марки и поцеловав женщину в щёку, воскликнула Густа. – Вы самая добрая женщина на свете!
-Отработаешь! – сказала соседка уже в спину Густе.
-Обязательно, - услышала ответ.
 
Продолжение
Поиск
Архив записей
Друзья сайта
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz

  • Сайт создали Михаил и Елена КузьминыхБесплатный хостинг uCoz