Смоленская область
Страница 3
Продолжение статьи "В ТЫЛУ ГРУППЫ АРМИЙ "ЦЕНТР". Автор Л. В. Котов
Другой партизанский край образовался в то же время севернее железнодорожной магистрали Минск—Москва, на территории Ярцевского, Сафоновского, Издешковского, Батуринского и Холм-Жирковского районов. На северо-западе области образовался третий партизанский край, охватывавший Духовщинский, Пречистенский, Слободский, Касплянский, Демидовский, Понизовский, Краснинский и частично Руднянский районы.
К апрелю 1942 года в области было освобождено 12 районов полностью и 22 района частично. На освобожденных землях восстанавливалась Советская власть, открыто начинали работать партийные и комсомольские органы. Подпольные организации легализовались. Их участники пополняли партизанские отряды, группы самообороны, активно работали в различных звеньях советского и хозяйственного аппаратов партизанских краев.
В это время в тылу врага действовало 28 подпольных райкомов партии. Обком ВКП(б) проделал большую работу по усилению их кадрами проверенных в боях, накопивших опыт подпольной работы коммунистов. Для повышения оперативности в руководстве подпольем и партизанской борьбой обком партии создал четыре подпольных окружкома, получившие конспиративные названия: «Сельский», «Озерный», «Луговской» и «Борский» (B «Сельский» округ пошли районы Вельский, Батуринский, Ярцевский, Сафоновский, Холм-Жирковский, Андреевский, Сычевский, Ново-Дугинский, Кармановский, Гжатский, Вяземский, Издешковский, Туманов-ский; в «Озерный»—Усвятский, Ильинский, Велижский, Слободский, Демидовский, Пречистенский, Духовщинский, Касплянский, Поиизовсхий, Руднянский^ Краснинский; в «Луговской» — Дорогобужский, Семлевский, Глинковский, Рославльский; в «Борский» — Мещевский, Дзержинский, Юхновский, Мосальский, Барятинский, Знаменский, Износковский (СОПА, ф. 142, on. 2f д. 378, л. 83—84). Окружкомы состояли из секретарей подпольных райкомов. В «Озерный» окружком вошли В. И. Иванов (секретарь окружкома), М. Н. Шульц, Г. П. Волков, П. Ф. Цуранов, М. А. Ермолаев; в «Сельский» — Ф. И. Крылов (секретарь окружкома), И. К. Антошин, И. Н. Петраков, И. И. Фомченков; в «Луговской» — Г. И. Пайтеров (секретарь окружкома), М. Ф. Лукьянов, С. В. Трегубов, Я. П. Валуев, Ф. Н. Деменков; в «Борский» — И. Д. Богданов (секретарь окружкома), П. Е. Корзунов, П. К. Шматков, Г. К. Котляров («Борский» подпольный окружком практически не успел развернуть свою деятельность в связи с освобождением входивших в этот округ районов. – Авт).
Подпольные окружкомы партии играли большую роль: они направляли деятельность подпольных райкомов партии и партизанских формирований, обобщали опыт подпольной работы. Окружкомы имели постоянную связь с обкомом партии, который благодаря этому мог теперь более конкретно и оперативно руководить партизанской борьбой народных масс Смоленщины против оккупантов.
Исключительно важное значение для развертывания партизанского движения в области имел IX пленум Смоленского обкома партии, состоявшийся 16—17 апреля 1942 года в Москве в одном из залов Музея В. И. Ленина. В его работе приняли участие прибывшие из вражеского тыла секретари подпольных райкомов партии И. К. Антошин, А. И. Деменок, С. П. Голиков, А. В. Казаков, Н. Н. Крюковский, С. Н. Куксенков, И. Г. Клименков, А. Ф. Орлышев, И. Н. Петраков, И. И. Фомченков, К. И. Романов и другие.
Пленум обсудил доклад секретаря обкома Д. М. Попова «Задачи смоленской областной партийной организации в Великой Отечественной войне». В докладе и выступлениях участников пленума были подведены итоги 9-месячной борьбы народных масс Смоленщины против оккупантов, обобщен опыт работы партийных органов в условиях подполья, вскрыты недостатки в организации партизанских формирований и подполья. Особое внимание было уделено подпольной работе. Пленум постановил расширить сеть подпольных организаций, в том числе крестьянских комитетов, молодежных групп и т. д.
Пленум обязал руководителей подпольных партийных организаций, комиссаров партизанских отрядов и всех коммунистов, действовавших в тылу врага, «широко развернуть политическую работу среди населения, разоблачать фашистский «новый порядок», срывать мероприятия оккупантов, истреблять захватчиков и их прислужников, широко организовать повстанческое движение, восстанавливать Советскую власть».
Решение IX пленума обкома партии было большим тиражом отпечатано в виде листовки и распространено в тылу врага. Его изучали в партизанских отрядах и на подпольных собраниях населения.
Выполняя решение IX пленума, бюро обкома ВКП(б) и подпольные партийные органы усилили организаторскую и политическую работу. Работники обкома партии большую часть времени находились в тылу врага, возвращались на Большую землю лишь для отчетов и получения новых инструкций. Почти всю первую половину 1942 года на оккупированной территории находились секретари обкома партии Г. И. Пайтеров, Ф. И. Крылов, 3. Ф. Слайковский, ответственные работники обкома и облисполкома Ф. Р. Васильев, С. В. Трегубов, В. В. Луппов, В. П. Калинина и другие.
Обком партии внимательно направлял деятельность подпольных партийных органов и оказывал им разностороннюю помощь. На бюро обкома были заслушаны отчеты Знаменского, Духовщинского, Касплянского, Дорогобужского, Глинковского, Всходского и других подпольных райкомов партии. Перед обсуждением каждого отчета уполномоченные обкома изучали положение дел на местах.
В мае 1942 года аппарат обкома партии был разделен на северную и южную группы, которые обосновались близ линии фронта. Северная группа разместилась в поселке Граблино Ильинского района, южная — в городе Кондрово. Соответственно область была разделена на две зоны. Обе группы получили право самостоятельно решать вопросы на правах бюро обкома партии. На такие же группы были разделены облисполком и обком комсомола. Приближение партийного, советского и комсомольского руководства к территории области весьма положительно сказалось на деятельности подпольных партийных и комсомольских органов, на дальнейшем развитии партизанского движения на Смоленщине.
Большое внимание уделял обком партии организации молодежи. Подпольные партийные органы совместно с обкомом ВЛКСМ пересмотрели состав подпольных райкомов комсомола, выдвинув в них проверенных на практических делах людей. Весной и летом 1942 года обком комсомола направил в тыл врага более 100 инструкторов-организаторов, подготовленных в спецшколе ЦК ВЛКСМ.
На оккупированной территории подолгу находились секретари обкома комсомола А. Я. Винокуров, К. А. Емельянов, А. А. Фроленков, Н. С. Шараев. Из тыла врага почти не выходили инструкторы-организаторы Е. Ф. Митюрникова, Е. Д. Зайцева, 3. А. Меркина, 3. И. Наматевс, Е. В. Агильярова, Е. Ф. Зимбицкая, Т. Н. Кошелева, А. А. Елецкая, Е. Ф. Каверзнева, П. К. Кутруев, Б. С. Кабаков. К декабрю 1942 года в тылу врага действовало 2 окружкома, Смоленский подпольный ГК ВЛКСМ, 16 подпольных райкомов комсомола, 26 подпольных комсомольских организаций и 122 первичные комсомольские организации в партизанских отрядах (СОПА, ф. 8, оп. 2, д. 157, л. 3. – здесь и далее пометки автора статьи). Только в 1942 году в ряды Ленинского комсомола в Смоленской области было принято около 2 тысяч человек (Там же.), более 500 комсомольцев вступили в ряды партии (СОПА, ф. 8, оп. 2, д. 85, л. 15.).
Одной из важнейших задач, выдвинутых IX пленумом обкома партии, являлось усиление массовой политической работы среди населения. Многое для этого сделали обкомы партии и комсомола. С мая 1942 года для населения оккупированных районов стал выходить специальный выпуск областной газеты «Рабочий путь». Всего вышел 71 номер газеты общим тиражом около 10 миллионов экземпляров. Обком партии издал несколько десятков листовок тиражом 6 миллионов экземпляров. Обком комсомола переправил, в тыл врага 37 наименований листовок тиражом 382 500 экземпляров, а также 184 500 экземпляров «Комсомольской правды» и других газет (СОПА, ф. 89, on. 1, д. 39, л. 28.).
От обкома партии подпольщики получили несколько десятков шапирографов, стеклографов и 13 портативных типографий. Это дало возможность подпольным партийным органам наладить выпуск районных газет в Дорогобужском, Ельнинском, Ярцевском, Руднянском, Батуринском, Понизовском, Сафоновском, Демидовском и Слободском районах. Резко увеличилось число и тираж листовок. Для распространения газет и листовок была создана сеть транспортных цепочек в Смоленск, Рославль, Рудню, Ярцево, Починок и многие другие города и районы области.
Интересной формой массово-политической работы являлась организованная обкомом ВЛКСМ доставка писем воинов Красной Армии их родным и близким, находившимся на оккупированной территории. Поступавшие из советского тыла и действующей армии письма передавались в обком ВЛКСМ. Там их сортировали по районам, переправляли в тыл врага, а разведчики и подпольщики разносили почту по деревням. Таким же путем шли ответы на письма. О размахе этого дела можно судить по Духовщинскому району, куда с Большой земли ежедневно поступало до 100 писем.
Секретарь Руднянского подпольного райкома комсомола 3. А. Меркина писала в обком ВЛКСМ о политическом значении этой работы: «...комсомольцы распространили среди населения Руднянского и Понизовского районов свыше 3000 писем от воинов Красной Армии. Эти письма доставлялись из советского тыла в бригаду. Они лучше всякой пропаганды способствовали разоблачению усиленно распространяемой геббельсовской брехни о том, что Красная Армия уничтожена, что с партизанами скоро будет покончено. Подпольщики собирают ответы и доставляют в бригаду. Письма передаются в советский тыл. Прошу, если имеется корреспонденция к жителям Руднянского, Понизовского и Лиозненского районов, пересылать в штаб бригады Стрелкова. Население благодарно нам за проведенную работу».
Действенность массово-политической работы неуклонно росла. Одним из показателей этого явился массовый срыв населением мероприятий захватчиков. В Смоленской области оккупанты прежде всего намерены были получить сельскохозяйственные продукты. Первоначально грабеж колхозов, совхозов и крестьян никак не регламентировался. Как ненасытная саранча, гитлеровская грабьармия пожирала все, что попадалось под руку. Но это могло привести к тому, что вскоре вообще было бы нечего грабить. Поэтому оккупанты решили упорядочить это дело, ввести грабеж в «законные» рамки. Для этого были созданы специальные органы: в округах — окружные земельные управления, а в районах — сельхозкомендатуры и земельные управы.
Зимой 1942 года командование группы армий «Центр» издало постановление о налоговом обложении населения. Вот лишь некоторые из введенных гитлеровцами налогов: подушный налог (200 рублей в год), земельный налог (200 рублей с гектара), подворный налог (120 рублей), налог на собаку (200 рублей и — за каждую последующую — 300 рублей), потрубный налог (5 рублей), дорожный налог (50 рублей), школьный налог (135 рублей) и многие другие. В течение года каждый крестьянский двор должен был платить оккупантам в среднем 5 тысяч рублей различных налогов.
Помимо денежных, производились различные натуральные поборы: 12—20 пудов зерна с гектара, 4 пуда мяса с крестьянского двора, 350, а затем 410 литров молока с коровы, 30 яиц с курицы в год, 350 граммов шерсти с овцы, 18 пудов сена с гектара, 12 пудов соломы с гектара, 3 метра холста со двора. Крестьяне должны были также сдавать ягоды, грибы, рыбу, мед, овощи, лекарственные травы, рябину и даже раков.
Сельское население активно срывало все попытки оккупантов организовать сбор налогов и заготовки сельскохозяйственной продукции. Вначале зимы 1942 года Стодолищенская сельскохозяйственная комендатура разверстала по волостям план молокопоставок для немецкой армии. План был доведен до каждого крестьянина, имевшего корову. В захваченных позже партизанами документах Стодолищенской комендатуры было обнаружено донесение сельхоз-коменданта зондерфюрера Анзорге, показывающее «ход выполнения» этого плана:
«1. Дер. Ковригин Холм Дединской волости, имеющая 35 физически здоровых коров, апрельский план — 525 литров— не выполнила. Не сдано ни одного литра. План на май месяц— 1085 литров. На 15 мая ничего не сдано.
Дер. Дедино Дединской волости. При наличии 20 физически здоровых коров и двух яловых, апрельский план в 390 литров не выполнен. Не сдано ни одного литра. Майский план — 806 литров. На 15 мая на маслозавод не поступило ни одного литра. С 15 мая по настоящее время, то есть 22 мая, сдано 8 литров» (ГАСО. ф. 2574, св. 1, д. 2, л. 115.). Подобная же картина наблюдалась и в других районах. Оккупанты пытались силой взимать налоги и поставки. Но крестьяне прятали хлеб, угоняли скот в леса или в партизанские края. Широкий размах получил срыв работ на заводах, фабриках и на транспорте, представлявший, по существу, массу мелких диверсий: рабочие портили станки, механизмы, сырье, готовую продукцию, прятали инструменты и ценное оборудование. Оккупанты неистовствовали. Они считали подобные действия (и не без основания) столь же опасными, как и действия партизан. «Партизанская деятельность и саботаж, — говорилось в изданной штабом 296-й пехотной дивизии инструкции «Меры борьбы против партизанской деятельности», — являются решающим средством ведения войны большевистским командованием... Саботаж направлен против всего, что могло бы иметь хозяйственное значение для вооруженных сил и для германской империи в целом» (СОПАг ф. 8, оп. 2, д. 80г л. 199.). И так же, как с партизанами, гитлеровцы жестоко расправлялись с теми, кто срывал их хозяйственные мероприятия. Но это не останавливало патриотов. Борьба становилась все более активной и упорной. В ней принимало участие почти все население оккупированных районов области.
Некоторые подпольные организации главной формой борьбы избрали срыв мероприятий гитлеровских властей. Одна из таких организаций была образована весной 1942 года в Духовщинском районе. Называлась она «Крестьянский антифашистский союз им. В. И. Ленина». Организация насчитывала более 100 человек и состояла из 19 групп, действовавших в Духовщинском и частично в Кардымовском и Смоленском районах (СОПА, ф. 8, on. 1, д. 410, л. 15.). Главная задача союза состояла в срыве заготовок сельскохозяйственной продукции. На районном митинге, состоявшемся в лесу близ деревни Булгаково, было принято обращение «К гражданам района». В нем говорилось:
«Крестьяне-колхозники! Фашистам налогов не платите!
Гитлеровские бандиты ограбили и разорили наш район. Злодеи жгут мирные деревни и села, терзают невинных стариков, женщин и детей.
Вы знаете о мучительной смерти населения Снорок, Головиц, Братков, Бобылей. Их мучительные стоны болью отдавались в сердце каждого честного советского человека...
Гитлеровские погромщики наложили тяжелую барщину на каждый крестьянский двор. Крестьянин платит за окно, за трубу, за кошачий хвост...
Крестьянин! Не плати гитлеровским бандитам налогов! Саботируйте это мероприятие организованно. Вступайте в наши ряды! Все на борьбу с врагом!» («Партизанская борьба с немецко-фашистскими оккупантами на территории Смоленщины. 1941 — 1943 гг.», 'стр. 122—123.).
Обращение было размножено на гектографе и распространено среди населения.
Как указывалось выше, весной 1942 года многие подпольные организации и группы реорганизовывались в партизанские отряды. Но одновременно продолжался процесс дальнейшего роста подполья. Причем в городах и степных районах деятельность подпольных партизанских групп являлась важнейшей формой борьбы с захватчиками. Между тем, сосредоточив усилия на деятельности партизанских формирований, партийные органы первоначально уделяли недостаточно внимания организации подпольной партизанской борьбы в городах, на железнодорожных станциях и в других крупных населенных пунктах, занятых вражескими гарнизонами. В Смоленске, например, оставили для подпольной работы всего 10 коммунистов. Правда, в августе—сентябре 1941 года в Смоленск, Рославль, Починок, Стодолище, Рудию направили небольшое число организаторов подполья. Но они были плохо оснащены, не имели раций. Немногим из них удалось добраться до мест.
25 октября 1942 года в Кондрове состоялся X пленум обкома партии. Как и на IX пленуме, на нем присутствовали секретари подпольных райкомов партии, командиры и комиссары партизанских отрядов. X пленум обязал подпольные партийные органы «развернуть политическую работу и борьбу в городах, мобилизуя городское население на активную борьбу с оккупантами, совершение диверсий, разведывательную работу и т. п.».
Следует отметить, что в городах и районах Смоленщины, где не было подпольных партийных органов, по инициативе коммунистов, комсомольцев и беспартийных активистов с самого начала оккупации создавались подпольные партизанские группы и организации. Со временем многие из них связывались с партийным руководством. Но некоторые, особенно в начальный период, действовали самостоятельно. Всего в области свыше 100 подпольных организаций и групп возникло самостоятельно. Только в одном Смоленске таких организаций было более 30 («Партизанская борьба с немецко-фашистскими оккупантами на территории Смоленщины. 1941 — 1943 гг.», стр. 214.). В их составе боролись с врагом около 5 тысяч человек (См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза, 1941—1945», т. 6, М., 1965, стр. 275.).
Многочисленные и весьма активные подпольные организации и группы были в Смоленске, Рославле, Ельне, Рудне, Вязьме, в Починковском, Кардымовском, Ярцевском, Сафоновском и других районах. Значительная часть их была связана с партизанами и оказывала им большую помощь. Через подполье шло пополнение партизанских отрядов, подпольщики добывали для партизан оружие, боеприпасы, медикаменты, продовольствие, одежду, обувь, вели разведку. Действовавшие в городах подпольные организации и группы вели политическую работу среди населения, распространяли листовки среди солдат гитлеровской армии, вызволяли из плена советских воинов, организовывали срыв мероприятий оккупантов.
Следует отметить, что города Смоленщины, поскольку они были в прифронтовой зоне, находились под особенно тщательным наблюдением вражеских контрразведывательных органов. Например, в Смоленске, где оставалось 60—70 тысяч населения, действовали абверкоманда-303 (военная контрразведка), СД (полиция безопасности), ГФП (тайная полевая полиция), фельджандармерии № 907 и 580, окружная и городская полиция, отдел «1-С» штаба охранных войск группы армий «Центр» и другие контрразведывательные учреждения.
В Смоленск дважды приезжал Гитлер: в ноябре 1941 года и в марте 1943 года. Бывали здесь Кейтель, Браухич, Канарис и другие военные деятели гитлеровского рейха. Все это еще более повышало бдительность вражеской контрразведки. Подобно гигантскому спруту, она опутала город своими щупальцами, под наблюдением был буквально каждый человек. Жизнь населения строжайше регламентировалась. С 8 часов вечера до 5 часов утра жители не имели права покидать свои дома. Всякое нарушение оккупационного режима каралось смертной казнью или заключением в концлагерь.
И тем не менее первые подпольные группы в Смоленске и его пригородах начали возникать уже летом 1941 года. В конце августа 1941 года, то есть через месяц после захвата города фашистами, в приказах военного коменданта появились угрозы в связи с диверсиями «советских агентов». 26 августа в поселках Колодня и Мох-Богдановка было арестовано и расстреляно 30 подпольщиков, которые распространяли листовки, уничтожали гитлеровцев. Они сожгли крупный склад боеприпасов на Сокольей горе, вывели из строя паровоз, подожгли платформу с бочками бензина. В подпольную группу входили коммунисты Я. Е. Гуго, Б. М. Чугунов, М. Ф. Иванов, комсомольцы Г. И. Тормозов, А. Я. Гуго, С. Я. Гуго, Ф. С. Иванов и другие.
В начале ноября 1941 года в Смоленск проникла группа бойцов партизанского отряда им. Ленина. Возглавлявший ее комиссар отряда П. К. Яковлев (Гудок) устроился механиком на водокачку на станции Кардымово, партизаны А. М. Коляно и С. Л. Афанасьев — машинистами паровозов, Ю. С. Можайский поступил в городскую полицию, Т. С. Бодуленкова организовала явочную квартиру. В это же время в городе появился заместитель секретаря парткома Смоленского железнодорожного узла Б. И. Попов. Связавшись с группой П. К. Яковлева, он начал создавать партийное подполье, объединять под его руководством разрозненные подпольные группы. Попов побывал в пригородах Смоленска: Колодне, Шейновке, Красном Бору, Гнездове, где встретился с подпольщиками, дал им задания, условился о паролях и явках. Такую же работу в Кардымове, Пересветове и Молькове проделал П. К. Яковлев. На железнодорожном узле образовались подпольные группы Ф. Д. Алантьева, А. Н. Лукашова и А. В. Степанова. В Колодне подпольщиков возглавил попавший в окружение политрук И. К. Кузнецов. Для борьбы с оккупантами объединились патриоты в Красном Бору, Гнездове, Серебрянке, Шейновке, поселке Софиевка.
К январю 1942 года Смоленск и его пригороды были покрыты сетью подполья. Нити руководства им сходились к коммунистам, помогавшим Б. И. Попову. Это дало возможность создать руководящий подпольный партийный центр, который и был образован на собрании представителей подпольных групп. Возглавил его Б. И. Попов. Его ближайшими помощниками были Е. А. Дуюн, А. П. Никонов, В. В. Зуйков, Г. Б. Николаенков, К. С. Сергеев, А. Н. Гаврилов, Д. Г. Жеглинский, Е. А. Розова.
Руководимые партийным центром, подпольные группы развернули большую массово-политическую работу среди населения и военнопленных в лагерях, находившихся в городе. Группа Е. А. Дуюн наладила выпуск листовок для немецких солдат. Занималась этим комсомолка А. А. Алфименкова. Устроившись в немецкую типографию, она с помощью работавших там патриотов печатала листовки чуть ли не на глазах гитлеровских надсмотрщиков. Распространял листовки сын Е. А. Дуюн — Александр. Он был инвалидом (в аварии потерял руку и ногу). Но тяжелый недуг не сломил юношу. К началу войны он был комсомольцем, студентом педагогического института. Александр сделал специальные штампы и с их помощью изготовлял прокламации. Юноша-инвалид часто бывал у немецких автомашин, кухонь, казарм и примелькался гитлеровцам. Улучив момент, он бросал листовки на немецком языке в казармы или засовывал в автомашины. Вот одна из них: «Немецкий солдат! На кого ты поднимаешь руку? Вспомни своих товарищей, замученных в Дахау. Вспомни Тельмана... Тебя ждет суд истории. Одумайся, пока не поздно, и уходи к партизанам».
Продолжение
|