Страница 3.

 

Вскоре в организацию вошло еще 7 человек, в том числе бежавший из плена советский офицер комсомолец В. Скуль­ский. Число подпольщиков увеличилось до 24 человек. Орга­низация делилась на четыре звена по 5—7 человек в каж­дом. Была введена четкая военная дисциплина. Команди­рами звеньев юношей были избраны А. Белинский, У. Воровский, Г. Черногорюк, а звена девушек — Л. Бачинская. Командиром организации остался Л. Бачинский, его заме­стителем подпольщики избрали Е. Масюкова, начальником штаба — В. Скульского.

Под руководством В. Скульского юноши изучали оружие, а девушки — медико-санитарное дело.

В мае 1942 года была создана комсомольская организа­ция. Секретарем ее стала Л. Бачинская, работавшая до войны секретарем комсомольского комитета станции Одес­са-Главная, а членами бюро — Л. Бачинский и П. Куренков. На комсомольских собраниях обсуждались вопросы боевой подготовки подпольщиков, о методах политической работы среди населения, производился прием в комсомол. Во вто­рой половине 1942 года число комсомольцев в подпольной организации «За Родину» выросло с 14 до 22 человек, и она стала почти полностью комсомольской

Юные подпольщики раздобыли радиоприемник и устано­вили его на чердаке дома № 3 по улице Пироговской, где жили Бачинские. Принимавшиеся по радио сводки Совинформбюро они переписывали от руки и распространяли сре­ди населения.

Весной 1942 года организация установила связь с под­польной группой бежавшего из плена советского офицера коммуниста И. С. Соловьева и подпольной группой, возглав­лявшейся коммунистами М. А. Лыткиной и Б. В. Сорочинским. Коммунисты горячо одобрили деятельность молодеж­ной организации, но обратили внимание на слабую конспи­рацию. Они оказали решающее влияние на дальнейшую ра­боту молодых подпольщиков, став, по существу, их идейно-политическими руководителями. И. С. Соловьев помогал ор­ганизовывать диверсии, М. А. Лыткина учила, как проводить политическую информацию среди населения, помогала составлять листовки. По ее совету Л. Антониус, Ж. Касьянова, О. Конощенко брали пачки липкой бумаги против мух, пе­рекладывали их листовками, сводками Совинформбюро и проходя по Октябрьскому рынку, по улицам города и дво­рам, монотонно кричали: «Кому липкая бумага?», «Поку­пайте липкую бумагу!», «Хорошая липкая бумага!» Окку­пантам и их прислужникам и в голову не приходило, что эти худенькие, одетые в лохмотья девушки и распростра­няют листовки.

Вот одна из этих листовок:

«...гибель врага приближается, и никакая ложь и клеве­та на нашу Родину не переубедят нас и не отвергнет от нее наши сердца. Патриот, помни, что ты олицетворяешь Ро­дину. Спроси себя в этот день, что ты сделал для Родины, и найдешь достойный ответ».

Молодежная подпольная организация проявила важную инициативу, развернув агитационную работу в войсках про­тивника. Подпольщики составляли специальные листовки, обращенные к вражеским солдатам. Е. Масюков переводил эти листовки на немецкий язык, а девушки специально хо­дили на танцы, где незаметно вкладывали их в карманы не­мецких и румынских военнослужащих. Под предлогом об­мена вещей на продукты Бачинская Л. выезжала на станции Раздельная, Котовск, Рудница. В залах ожидания она остав­ляла листовки.

Смело и изобретательно вели подпольщики диверсионную работу. Л. Бачинский, Г. Антониус, В. Новицкий и У. Бо­ровский в различных районах города резали телефонные провода, выводили из строя электросеть. По заданию организации они устраивались грузчиками на военном авиа­складе. Во время транспортировки грузов подпольщики незаметно подрезали осколками лезвий для бритья стропы парашютов, при погрузке авиационных радиоприемников толкали ящики на твердые предметы с таким расчетом, что­бы хрупкие детали приемников разбивались, а ящики оста­вались невредимыми. Подпольщики нашли способ подрезать внутреннюю часть резиновых покрышек для колес са­молетов и автомашин. С фронта часто поступали сигналы о гибели летчиков из-за порчи строп парашютов, об авариях автомашин и самолетов. Фашистская агентура сбивалась с ног в поисках виновников аварий, но тщетно. Диверсии про­должались.

Другая группа юношей — А. Белинский, П. Гуменный, А. Пивень,— работая на станции Одесса-Главная, засыпала песок в буксы железнодорожных вагонов, резала пневмати­ческие соединения, выводила из строя станционные соору­жения.

Юные подпольщики усиленно готовились к встрече Крас­ной Армии. Они ожидали морской десант. Желая помочь десантникам, А Бачинский, П. Скульский, Е. Масюков, П. Куренков и другие вели разведку на черноморском побережье от Аркадии до порта. Собранные сведения о расположении военных объектов заносились на специальную карту, пред­назначенную для передачи десантникам.

Чтобы принять непосредственное участие в операциях десантников, молодежная организация различными путями приобретала оружие.

Только из помещения Института глазных болезней име­ни В. П. Филатова, превращенного оккупантами в военный склад, подпольщики похитили 3 полуавтомата, 2 карабина и 3 винтовки. Особую изобретательность в этом проявил двенадцатилетний пионер В. Бачинский.

Многое из намеченного одесскими подпольщиками не удалось осуществить. Фашистская агентура проникла в под­польные организации. С 13 марта 1943 года начались по­вальные аресты, длившиеся почти до конца месяца. Началь­ник тайной полиции (сигуранцы) доносил в Бухарест об аре­сте в это время 124 руководителей и членов подпольных организаций, 171 подпольщика, действовавших самостоя­тельно. Среди арестованных были секретари подпольного обкома партии А. П. Петровский и С. С. Сухарев, почти весь состав Воднотранспортного райкома партии, группа М. А. Лыткиной и молодежной организации «За Родину».

Палачи подвергли патриотов жесточайшим пыткам. Об ужасах фашистских застенков рассказывал впоследствии М. Г. Решетников: «Так как я все время не сознавался, то жандарм Георгину взял палку и начал бить меня... я упал на пол, он начал топтать меня ногами, бить носками сапог в бока и грудь. Тогда у меня из ушей и рта полилась кровь. Он все же этим не успокоился и продол­жал бить... Я потерял сознание». Подпольщиков истяза­ли самыми изощренными и садистскими методами, вплоть до применения электротока, так называемого «самолета» и выламывания рук, но никто из них не выдал оставшихся на свободе товарищей.

В августе 1943 года состоялся судебный процесс, полу­чивший в фашистской прессе громкое название: «процесс обкома партии». Были осуждены 107 советских патриотов. С. С. Сухарев, М. А. Лыткина, Л. Бачинский, В. Скульский были расстреляны, остальные отправлены на каторжные работы.

Оккупанты ликовали, надеясь, что с одесским подпольем наконец-то покончено. Но они вновь просчитались. Несмотря на серьезный урон, подпольные организации действовали, росли численно. Этот рост стал особенно значительным пос­ле великой победы Красной Армии под Сталинградом. Под­польщики все чаще стали прибегать к активным методам партизанской борьбы.

Подпольный Пригородный райком партии, воспользовав­шись тем, что фашисты несколько ослабили блокаду ката­комб, 14 апреля 1943 года вновь возвратился на свою подзем­ную базу. С помощью активистов райкома М. И. Бовтуженко, И. П. Гринченко, Г. Ф. Терещенко, В. И. Иванова, С. А. Хохлова, А. И. Вдовиченко и других были созданы и доставлены в катакомбы необходимые запасы продовольствия и горючего.

Вновь одесские катакомбы стали центром подполья. Здесь Пригородный райком приступил к формированию двух пар­тизанских отрядов, командирами которых были утверждены секретари райкома Л. Ф. Горбель и Н. А. Крылевский. Всту­пая в отряды, патриоты давали боевую клятву. Ее текст гласил: «...даю партизанскую клятву, что буду решительным и беспощадным к врагам, не выпущу из рук оружия, пока последний фашистский гад на нашей советской земле не бу­дет уничтожен. Не щадя крови и своей жизни, за сожжен­ные города и села, смерть детей наших, за пытки, издева­тельства и насилия над моим народом я клянусь мстить врагу жестоко, беспощадно, неустанно. Кровь за кровь, смерть за смерть!»

К концу 1943 года в партизанские отряды Пригород­ного райкома вступили 119 человек.

Огромным ликованием встретили подпольщики и населе­ние Одессы радостную весть об освобождении Красной Ар­мией Киева. Райком партии принял по радио и распро­странил среди населения обращение ЦК КП(б)У, Президиу­ма Верховного Совета и правительства УССР к украинскому народу в связи с освобождением столицы республики.

«На той части украинских земель, где еще свирепствует немецкий угнетатель,—говорилось в обращении,— все на борьбу! Настал час последнего сокрушительного удара по немецким ордам. Будем бить немца в тылу. Поможем Красной Армии бить его на фронте!» Население Одессы де­лом откликнулось на этот призыв. Повсеместно усилился саботаж мероприятий оккупантов, росли ряды подпольщи­ков и партизан.

В подземном лагере жизнь била ключом. Лучших парти­зан и подпольщиков райком принял в ряды партии, среди них рабочего И. П. Гринченко, колхозника А. Н. Щербу, тракториста В. И. Иванова и многих других.

Коммунисты-подпольщики, вспоминает Л. Ф. Горбель, по­вышали свой идейно-теоретический уровень, читали произ­ведения Маркса, Энгельса, Ленина. С особым вниманием они изучали статьи, речи и обращения В. И. Ленина периода гражданской войны, выступления и приказы И. В. Сталина, в которых находили ответы на самые животрепещущие во­просы борьбы с врагом в период Отечественной войны.

В подземелье подпольщикам приходилось много рабо­тать физически. Они рыли колодцы, искали новые ходы и укрепляли старые, проводили занятия по стрельбе, часто чистили оружие, которое от сырости сильно ржавело, и вме­сте с тем находили время, чтобы читать А. С. Пушкина, Л. Н. Толстого, А. М. Горького, В. П. Катаева. Руководитель подполья С. Ф. Лазарев писал стихи и песни, выражавшие ту неодолимую душевную силу бойцов «подземной крепо­сти», которая делала их непобедимыми. В трудные дни под­польщики пели написанную С. Ф. Лазаревым песню:

В сырых катакомбах глубоких,

Где воздуха мало порой,

Где много обвалов широких,

Живем мы родною семьей.

Жизнь наша—борьба роковая:

В тылу у врага остались.

В борьбе, ни на что не взирая,

Мы тяжесть нести поклялись.

Нам вера надежду рождает,

Нам вера и бодрость дает.

Кто верит — всегда побеждает,

Позиций своих не сдает.

Активную работу развернула подпольная организация Ильичевского района. К октябрю 1943 года она выросла до 232 человек, в числе которых были 62 коммуниста к 34 комсомольца, возглавлявшиеся Д. И. Овчаренко. Под­польщики располагали 20-ю конспиративными квартирами и базой в катакомбах по улице Головковской, имели 6 ра­диоприемников, 3 пишущие машинки, примитивную типогра­фию. Это позволило организации регулярно принимать свод­ки Совинформбюро, передовые статьи газеты «Правда», пе­чатать листовки, воззвания, лозунги и эпиграммы на фа­шистских руководителей, издавать типографским путем бое­вые листки «За счастье Родины».

В канун 26-й годовщины Великого Октября, в ночь на 7 ноября 1943 года, члены молодежной группы М. Ф. Вин­ницкой установили на шпиле самой высокой в городе Успен­ской церкви красный флаг. На следующий день оккупанты оцепили церковь, но, боясь, что она заминирована, не решились лезть на ее купол. Несколько часов красный флаг реял над городом, как предвестник скорой победы над вра­гом.

Ильичевская подпольная организация вела активную агитационную работу среди оккупационных войск. Было на­писано несколько обращений к румынским солдатам и офи­церам, родина которых стонала под двойным гнетом: не­мецких и румынских фашистов. В одном из обращений гово­рилось: «Солдаты и офицеры — румыны!.. Фашистские из­верги бросают вашу страну во все истребляющий пожар войны, готовят вашим матерям и женам ужасную смерть среди огня и развалин. В ваших силах не допустить этого. Спасайте, пока не поздно, свою родину! Следуйте примеру ваших товарищей, которые, не желая больше воевать за не­правое дело, уже сложили оружие и добровольно перешли на сторону победоносной Красной Армии! Уничтожайте, где и как можете, подлых гитлеровских псов!»

Члены ильичевской организации развернули широкую диверсионную деятельность. Они громили небольшие под­разделения противника, уничтожали фашистов и их прислужников, захватывали их оружие, выводили из строя обо­рудование предприятий. Так, группа И. С. Кирсанова подожгла на Ближних Мельницах (окраине Одессы) склад с бое­припасами и 210 бочек с горючим. Другая группа, под руководством коммуниста Г. К. Мартынюка, на станции Одесса-Товарная устроила столкновение четырех паровозов, предназначенных для воинских эшелонов, а один паровоз полным ходом направила в тупик. Все пять паровозов были разбиты. В связи с этим фашисты арестовали 70 человек — всю смену депо. Многие из них пробыли в тюрьме около месяца, но никто не выдал организаторов диверсии.

На джутовой фабрике женщины-работницы во главе с женой военнослужащего О. Т. Зарембовской уничтожи­ли 7 тысяч мешков, бросили в пруд оборудование 12 ткацких станков, подготовленных для вывоза в Румынию. Чле­ны группы В. А. Молотова на суперфосфатном заводе спря­тали предназначенные для отправки в Румынию основные детали оборудования цеха по производству серной кислоты, электромоторы, шарикоподшипники.

Так же действовали подпольщики и других групп, вхо­дивших в организацию, которая в документах сигуранцы значилась как «подпольный Ильичевский райком».

В Одессе не было почти ни одного предприятия, где бы в той или иной форме не велась диверсионная и агитацион­ная деятельность подпольщиков.

Значительно окрепла подпольная организация Ленин­ского района Одессы, на территории которого были распо­ложены многие крупные предприятия. Ее состав увеличился во второй половине 1943 года до 65 человек. С целью конспирации и обеспечения связей с подпольными группа­ми по заданию организации К. А. Тимофеев открыл в доме № 4 по Софиевскому переулку кустарное предприятие по производству и продаже фруктовых и газированных вод. Сюда под предлогом покупки воды приходили руководители подпольных групп для отчетов и получения новых заданий. Выручавшиеся от продажи воды деньги шли на покупку оружия у вражеских солдат.

В условиях всеобщего наступления Красной Армии под­польные группы на заводах имени Красной гвардии, имени Дзержинского, имени Октябрьской революции, мясокомби­нате под руководством А. Г. Атанасова, В. М. Мишенина, А. Г. Аносова изменили характер диверсионной работы. Если раньше они старались надолго вывести из строя машины и механизмы, то теперь снимали и прятали отдельные дета­ли и части, что давало возможность с приходом Красной Армии быстро вводить предприятие в строй. Оккупанты же таким образом лишались возможности использовать про­мышленное оборудование. В селе Кривая Балка Ленинского района по указанию М. И. Барденова колхозники разобрали трактор, спрятали детали, а также 5 тонн посевного зерна, скот и продовольствие.

Важное место в деятельности подпольщиков занимало спасение советских людей от истребления и угона в фашист­скую каторгу. Так, группа Ф. М. Дробота, входившая в организацию Ленинского района, провела большую работу по подготовке катакомб в Кривой Балке для укрытия бежен­цев. Она отыскала девять неизвестных оккупантам ходов в катакомбы и три хода разминировала. Было вырыто и от­ремонтировано в подземелье четыре колодца с питьевой во­дой. В декабре 1943 года подпольщик П. Е. Пирогов организовал нападение на гитлеровцев, увозивших на трех гру­зовых машинах в Германию советских юношей и девушек. Охрана была перебита, а юноши и девушки освобождены. В районе Пересыпи подпольщики рассеяли конвой, сопро­вождавший 200 жителей Одессы в фашистскую каторгу. Все обреченные были освобождены.

Руководителям подпольной организации Ленинского рай­она стало известно от населения, что вечером 27 октября 1943 года на станцию Одесса-Товарная прибывает поезд с советскими детьми. Фашисты задумали гнуснейшее пре­ступление — брать кровь у детей для излечения своих ране­ных солдат и офицеров.

В. Н. Иванов и девять его боевых товарищей решили пойти на смелую операцию. Они переоделись в немецкую форму, проникли к поезду и перебили фашистскую охрану. Сотни детей были спасены от верной смерти. Их разобра­ли жители города

Изо дня в день расширялась политическая работа под­польщиков среди населения. По заданию организации В. Н. Басалаев и О. И. Андриевский, работавшие в типо­графии газеты оккупантов «Молва», с октября 1943 года стали тайно выносить шрифт. К началу 1944 года на квар­тире В. А. Бульбаха они оборудовали подпольную типографию. В ней было отпечатано значительное количество сво­док Совинформбюро и листовок. В одной из них, обращен­ной к женщинам города, подпольщики призывали: «Помо­гайте уничтожать фашистских извергов, мстите за пролитую русскую кровь, мстите за ваших родных и близких, помогай­те всем, чем можете, Красной Армии и партизанам в борьбе за дело освобождения Родины. Не давайте уводить в Гер­манию мужчин и нашу молодежь, скрывайте их у себя, да­вайте им пищу и отдых! Не давайте уничтожать наши за­воды и фабрики, наши жилища, тушите пожары, следи­те, где закладываются мины, и обезвреживайте их. Наблю­дайте за продвижением вражеских войск и транспортов, помогайте Красной Армии добивать издыхающий фашизм, помогайте освободить наш родной город!»

В 1943 году в Одессе возник ряд новых подпольных групп и организаций.

Член КПСС с 1917 года, один из руководителей одесско­го партийного подполья в годы гражданской войны, Б. В. Гумперт (Громов) осенью 1943 года нелегально вернулся в Одессу. Через старого члена партии И. П. Калабина он уста­новил связи и организовал подпольную группу в количестве 20 человек. Подпольщица В. Н. Петен с помощью своей род­ственницы Г. И. Мадрицы, работавшей в фашистской «Одесской газете», добыла шрифт и валик, а ее отец, рабочий-сле­сарь, соорудил примитивный печатный станок. Подпольная группа напечатала и распространила текст декларации со­юзных держав об ответственности фашистов за совершенные ими зверства, ряд сообщений Совинформбюро и 17 ли­стовок. Группа Гумперта сумела укрыть ценное оборудова­ние стоматологического института, которое сразу же после освобождения Одессы было использовано для лечения советских воинов.

Энергично действовала подпольная группа, созданная М. Г. Чернышевым. Состоявшая всего из 10 человек, она организовала побеги более 100 советских военнопленных из фашистских тюрем и лагерей, укрыла их, обеспечила доку­ментами, питанием и одеждой. Особенно отличилась в этой деятельности домохозяйка М. И. Заволока. Освобожден­ные подпольщиками советские воины признательно называ­ли ее матерью. Вот одно из многих писем М. И. Заволоке, написанных бежавшими из одесских лагерей советскими во­еннослужащими: «Честь и слава нашей матери, которая, ри­скуя собой и жизнью семьи, сохранила и помогла возвра­щению в РККА 28 ее членов, которая своей помощью смяг­чила страдания раненых и больных, попавших в лагерь плен­ных, в лагерь зверств и физического уничтожения людей»

Одним из основных объектов деятельности одесских подпольщиков был порт, имевший большое значение для вражеских перевозок. Наиболее распространенной формой диверсий в порту было внесение путаницы во взаимные опе­рации судов и железнодорожных составов. Грузы, предна­значавшиеся для срочной погрузки на суда, портовые желез­нодорожники разгружали из вагонов в дальние склады, а суда тем временем простаивали. Бригада грузчиков В. Най­денова на пароходе «Царь Фердинанд» сделала так на­зываемый «зонтик», то есть оставила в середине заполненного доверху зерном трюма пустое пространство, что вызва­ло аварию судна. Такие факты не были единичными. Все­ми средствами саботируя отправку судов в Румынию, груз­чики и железнодорожники Одесского порта сохранили на складах до прихода советских войск свыше 10 тысяч тонн зерна. Железнодорожники станции Одесса-Порт система­тически засоряли буксы вагонов песком, срывали резьбу на сливных приборах цистерн с бензином и моторином, в результате десятки тонн горючего, предназначавшегося для отправки на фронт, сливались в море.

Оккупанты неистовствовали. Они зверски замучили под­польщика-портовика И. Г. Павлюкевича, десятки советских патриотов заключили в концентрационные лагеря. Но все эти меры были тщетными. Еще в апреле 1942 года дирек­тор порта потребовал введения военной охраны. Он писал губернатору: «...мы также не можем отвечать за охрану обо­рудования и материалов, находящихся на обширной терри­тории, если не будем иметь в своем распоряжении органов румынской военной охраны в достаточном количестве и спе­циально для этого предназначенной. О местных сторожах из числа гражданского населения не может быть и речи». Военная охрана была введена, повсюду рыскали шпики. Но срыв работ и диверсии в порту неуклонно возрастали, ибо портовики, начиная от уборщицы и кончая инженером, стремились сделать все возможное для нанесения ущерба захватчикам.

 

Продолжение

http://narodsopr.ucoz.ru/index/stranica_4/0-302