Героям Сопротивления посвящается...
Главная | Страница 10 | Регистрация | Вход
 
Вторник, 19.03.2024, 11:23
Приветствую Вас Гость | RSS
Меню сайта
Форма входа
В.Минаев. "Молодая гвардия": опять предательство?
Страница 10.
 
 
По трудам их узнаете их
Беседа шестая
 
Первой «пересмотрела отношение» к «Молодой гвар­дии» популярная в те, еще советские, годы «Литературная газета». Ее специальный корреспондент по Украинской ССР С.Киселев взялся реабилитировать О.Лядскую, обвиненную в предательстве подпольщиков. К нему тут же подключилась Н.Ажгихина со статьей в журнале «Огонек».
28 августа 1990 года Ю.М.Козовский, доцент кафедры марксистско-ленинской философии Луганского пединсти­тута, организовал в своей квартире встречу с участием персонажей романа А.Фадеева — З.Выриковой и О.Лядской. Видеозапись встречи — по сути дела инсценировку статей С.Киселева и Н.Ажгихиной — показало Российс­кое телевидение в 49-ю годовщину «Молодой гвардии».
Так завязалось низвержение юных героев.
А.Никитенко: ...В советской печати появилось много новых публикаций о так называемых проблемных момен­тах в истории «Молодой гвардии»...
Некоторые из уже опубликованных корреспонденций не только не проливают свет на «белые пятна» в истории краснодонского подполья, но, наоборот, грубо, бесцеремон­но, бестактно, с явной целью подогреть нездоровый инте­рес обывателя, искажают истину [49].
В.М.: Это в свою очередь вызвало волну вандализма. Так, в Луганске, в сквере имени 30-летия ВЛКСМ, были сброшены с постаментов бюсты Сергея Тюленина, Улья­ны Громовой, Олега Кошевого и других героев-молодо-гвардейцев.
Чтобы отделить зерна от плевел Луганский обком ком­сомола создал региональную комиссию по изучению обостренных «перестроечным плюрализмом» вопросов: о ко­миссаре «Молодой гвардии», предателях, партийном ру­ководстве, численном и персональном составе организа­ции и др.
 
Члены комиссии договорились прекратить всякие пуб­ликации, чтобы не оказывать давление друг на друга и на «общественное мнение в лице советских читателей». Но вскоре «советский читатель» исчез, и появилась «незави­симая» пресса. «Независимыми» стали и члены комиссии, некоторые немедля приступили к «пересмотру целого дела «Молодой гвардии».
Под клич «Даешь правду!» на нее набросились воспи­татели молодежи: газета «Молодь України» (главный ре­дактор В.Боденчук) и работники Луганского пединститу­та В.Семистяга — старший преподаватель кафедры исто­рии Украины, и Ю.Козовский — кандидат философских наук, который вместо членства в компартии и в парткоме института теперь стал сопредседателем Луганского облас­тного националистического Руха. В канун 50-летия «Мо­лодой гвардии» они опубликовали под общим заглавием «Что же было в Краснодоне?» исторические очерки: «Миф первый. О чутком партийном руководстве», «Миф вто­рой. О юном несломленном герое», «Миф третий. О коварной измене».
Заголовки выразительно заинтересовывают читателя, прямо настраивают на неприязненное отношение к извес­тным событиям, раскрывают политические взгляды авто­ров и позицию редакции газеты. Предваряя очерки, она категорически заявила: «Вы прочитаете правду. Материа­лы ... уникальные».
В.Семистяга, Ю.Козовский: Все, что мы хотим сооб­щить в этих очерках читателям — результат более чем двухлетней работы в составе большой группы, главная цель которой — донести людям правду о юношах и девушках Краснодона... В наших очерках будут сюжеты, которые полностью подтверждаются документально. Будут и те, которые логично вытекают из фактов. Иногда мы будем вынуждены высказывать предположения...
Во всяком случае, сегодня можно уверенно сказать, что предыдущая история «Молодой гвардии» — это серия «советских мифов» [50].
 
А.Никитенко: Несмотря на то, что работа комиссии еще не завершена, мы уже сегодня с полной уверенностью можем подтвердить главное: «Молодая гвардия» — это не миф коммунистической идеологии, и создана она не воображением писателя Фадеева, а самой жизнью [37].
В.М.: Значит, исследователи использовали хитрый прием: предвидя именно такой вывод комиссии, они по­спешили навязать молодому читателю свои сюжеты.
Приступая к «разоблачению» истории краснодонского подполья, трактуемой по художественным произведениям (серьезные исследователи никогда не брали за основу ху­дожественные произведения о «Молодой гвардии»), авто­ры «самостоятельного расследования» объявили о своем праве выдавать собственные суждения за истину. И еще не приведя ни одного довода, они принялись злословить, употребляя слова с ярко отрицательной эмоциональной окраской: «страшные фальшивые мифы», «фантастичес­кие выдумки советских мифотворцев», «среди «сказочни­ков» — малограмотная домохозяйка и советский писатель».
Но серьезный читатель сразу усомнится в достоверно­сти предложенных очерков хотя бы потому, что их авторы «встречались или беседовали по телефону» всего лишь с тремя живыми членами подполья, с восемью человеками, «которые имели непосредственное отношение к деятель­ности Краснодонского подполья», с тремя родственника­ми молодогвардейцев. Но сведения и этих людей не фигу­рируют в исторических очерках.
Так что произведения Семистяги и Козовского не от­вечают главному требованию жанра — глубокому иссле­дованию жизни.
В противоположность им в художественном романе А.Фадеева высокую достоверность обстановки, эпизодов деятельности и характеров героев, взаимоотношений пер­сонажей подтверждает тот факт, что в нем использованы сведения, полученные из первых рук почти ста очевидцев и участников событий, причем через несколько месяцев после случившегося, а не через полвека, как у луганских очеркистов.
Кроме того, Фадеев в течение месяца получал и впи­тывал первичную энергию свидетелей, энергию от не наи­гранных эмоций, которую потом переложил на страницы романа.
А.Кобельнюк: Региональная комиссия... ставила пе­ред собой цель ответить на два наиважнейших вопроса: почему так много противоречий в оценке деятельности краснодонского подполья, и существовало ли оно вообще, или, может, его выдумала полиция, чтобы выслужиться перед оккупантами? [51].
В.М.: Как же можно так перевирать цели комиссии и ставить с ног на голову причины стараний полиции?
П.Шевченко: Значительно расширился в результате исследований и список тех, кто действительно работал в краснодонском подполье: по количеству членов «Молодая гвардия» оказалась вдвое больше ее канонизированного состава [52].
В.М.: Врет, как водой бредет. На самом деле комис­сия признала «целесообразным упоминать в экспозиции музея, в средствах массовой информации участие в борь­бе «Молодой гвардии» или оказании ей посильной помо­щи таких людей, как В.В. Михайленко, И.А. Савенков, И.П. Алексеенко, Р.И. Лавренова, П.И. Суковатый, Н.А. Тюленина, В.П. Шевченко, А.Г. Титова, О.С. Сапрыкина, П. Федянина». И решила «работу по установлению людей, при­частных к борьбе «Молодой гвардии» продолжить».
Это мнение весьма и весьма субъективное, так как комиссия расценила, что якобы «нет и не может быть кри­териев, по которым определяется причастность того или иного краснодонца к подполью».
Но вопрос к журналисту: как 10 дополнительных фа­милий могли удвоить «канонизированный» состав «Мо­лодой гвардии» численностью более 70 человек?
С.Киселев: ...Что все-таки успели сделать молодогвар­дейцы прежде, чем их подпольную организацию выявили гитлеровцы? Поджог подпольщиками краснодонской биржи труда — был ли он на самом деле? Кража сигарет из грузовика с рождественскими подарками для немецких солдат — действительно ли первые аресты молодогвар­дейцев случились на рынке, где они этими сигаретами тор­говали? [53].
В.М.: Бывший собкор «Литературной газеты», несом­ненно, хорошо знает историю, и здесь выставил себя не дремучим невеждой, а архиплутом: он не опровергает ис­тину — просто сомнительными вопросами истребляет ее, и протаскивает молодогвардейцев в сознание читателя как грабителей, к тому же по-ребячьи наивных, торгующих ворованными сигаретами на базаре, где якобы их аресто­вали.
Опровергать явного мошенника мне зазорно. Потому что налицо его собственное унижение, подобострастие с целью зародить мысль о никчемности краснодонского под­полья.
Э.Шур: «По фактам поджога биржи труда и вывеши­вания флагов» полицейские отчитались на следующий день: арестованы восемь человек. Начальник жандармерии, не задумываясь, приказал всех расстрелять.
В Деле есть упоминание только об одной жертве по­лицейской отчетности — дочери колхозного управленца Касеева, которая призналась в вывешивании флагов. Со­вершенно точно известно, что Касеева никогда не была «молодогвардейкой» и в списках героев не значится [54].
В.М.: Этими «фактами» Э.Шур пытается доказать не­причастность молодогвардейцев к поджогу биржи труда и вывешиванию флагов. Но такой вывод ложный, так как вытекает из ложных оснований.
«Исследователь» надергал в 28 томах «Дела №20056» бессвязные рассказы подследственных полицейских, ко­торые через три года «про «Молодую гвардию» вспомина­ли с трудом». Конечно, они должны были не помнить, потому что знали меру ответственности. А вот современ­ники молодогвардейцев помнят те события до сих пор.
Например, краснодонцы не заметили никаких арестов «на следующий день» после подрывных акций. Не было и расстрелов. Неизвестно также, где и когда Касеева вывешивала флаги. Если речь идет о 7-м ноября, то как она могла вывесить 8 флагов черной ночью, в разных частях города, на зданиях и сооружениях, на которые полицаи, чтобы снять флаги, даже днем взбирались с трудом?
Теперь о сожжении биржи труда. В ту ночь моя сестра пришла домой сияющая: концерт в клубе удался. А ба­бушка, испуганная видом пожара, потянула внучку к ок­ну — глянь, дескать, как полыхает, небось, конный двор Донэнерго горит, может на нас перекинуться. Сестра рав­нодушно ответила: «Горит далеко. В том направлении бир­жа стоит». Брат спросил: «Кто все это делает: то флаги вывесил, то биржу поджег?» «Почему поджег? А, может, от печки загорелась,— с улыбкой ответила Нина.— Ложись спать, а то много будешь знать — быстро соста­ришься».
Когда начались аресты подпольщиков, сестра показа­ла брату место, где она спрятала комсомольский билет, и вдруг спросила: «Ты когда-то спрашивал о флагах и бир­же. Не слышал, кто это делал? Нет? Ну и хорошо! Когда-нибудь я тебе все расскажу».
Впоследствии стало понятным: концерт в клубе для немцев и полицаев отвлек охранников и патрулей от бир­жи труда. И мы разгадали, почему Нина осталась довольна незнанием брата о тех, кто вывешивал флаги и поджег биржу: если и он будет арестован, то ничего не расскажет.
Такова реальность. А С.Киселев и Э.Шур «контрабан­дно» провозят свою ложь в то время, когда еще живы свидетели тех событий.
Э.Шур: Виновного в расклеивании листовок тоже на­шли сразу. Жена инженера угольного дирекциона как раз решала семейные проблемы. И, чтобы избавиться от мужа, донесла в полицию: вот тут один инженер поддерживает связь с партизанами. «Расклейщика» чудом спас сосед по двору бургомистр Стаценко [54].
В.М.: Детская сказка для взрослых. Ну, хотя бы спро­сил себя: предположим, нашли, но кто потом расклеивал? А мог ли бургомистр спасти «расклейщика»? Он был все­го лишь холопом оккупантов. Было бы более «правдопо­добно», если бы Шур выставил бургомистра «подпольщи­ком». Как Е.Стахив — коменданта полиции, который к тому же был оуновцем и агентом большевиков.
В.Березин: ...Молодогвардейцы навалились на како­го-то мужика и убили его, будто безумные Достоевские герои, сожгли биржу труда, а потом убили и их, и некото­рые мальчики и девочки еще долго умирали в шахте, и трудно понять, что произошло на самом деле, но ничего в этих страшных сказках не исправить — потому что они, эти сказки, не плохие и не хорошие, они трагичные и горькие — со слезами на глазах. Без праздников. Жесто­кие [55].
В.М.: Трудно литературным языком отозваться о вы­вертах в этом легковесном суждении о тяжелых, драмати­ческих событиях.
С.Киселев: ...Рассуждая о 60-летии «Молодой гвар­дии», святочного рассказа, где добро побеждает зло, и уми­ротворение нисходит на всех, как-то все равно не получа­ется... Потому что так до сих пор доподлинно и неизвест­но, в чем именно состоял героизм тех, кто принимал уча­стие в этом крестовом походе детей. В том, что они геро­ически погибли? Несомненно. В том, что они хотели бороться с иностранными поработителями? Всеобязательно [53].
В.М.: Да, у них было «хотение бороться», и с ним они могли бы, как и многие, отсидеться на печи. Однако, пере­силивая страх от встреч с патрулями, в дождь и снег, в таинственной кромешной тьме они шли расклеивать лис­товки, взбирались на заводские трубы, на копры и крыши, чтобы вывесить флаги, нападали на вооруженных врагов, собирались на явочных квартирах. В непосредственном вражеском окружении они самоотверженно прятали свой неистовый восторг, безудержную радость от успешных операций и мучительную тревогу от начавшихся арестов. Это — мужество и отвага!
Известный писатель и публицист И.Эренбург о людях того времени точно сказал: «Если сильные уходили в горы и подполье, то слабые прозябали в мире лжи, низости и жестокости».
 
Сильные молодогвардейцы привитую им потребность защищать свой народ проявили в активных действиях: ради общего дела они взяли на себя решение исключительной по своим трудностям задачи и, вступив в борьбу с окку­пантами, совершили подвиг, не типичный для той обста­новки. И пожертвовали собой сознательно, оградив свои семьи от репрессий. Хотя фашисты наметили вырвать с корнем всех родственников молодогвардейцев. Не успели!
У С.Киселева тоже есть «хотение бороться» с моло­догвардейцами. Но смелости не хватает, чтобы взрывать их памятники, поджигать музеи, терроризовать экскурсан­тов. Он сидит в мягком кресле с чашкой кофе, сушит моз­ги и высасывает из пальца сенсационные нелепицы. Без страха. Без наказания. С надеждой на солидные ставки и премии.
Умствуя о «хотении бороться», он знает, что в жизни оно никогда не бывает «всеобязательным». Как и в борьбе с «Молодой гвардией».
Вот, скажем, почему ни он, ни редакция газеты до сих пор не могут умиротвориться? Они, может, безумно радо­вались многолетней облаве на «Молодую гвардию», дума­ли, что ее уже прикончили. И вот на тебе — на Луганщине широко отметили 60-летие! Даже Президент Украины Л.Кучма пожаловал на митинг-реквием. В тот месяц по­клонные места в Краснодоне посетили 700 иногородних делегаций.
Это взбесило редакцию «Киевских ведомостей» (и.о. главного редактора Н.Закревский) и она снова наброси­лась на беззащитных подпольщиков: за 20 дней — пять «разоблачительных» статей.
Э.Шур: По Делу, на казнь «молодогвардейцев» выво­зили в четыре приема. В первый раз, 13 января,— на гру­зовике, тринадцать девушек, к которым подсадили шесть евреев. Сначала расстреляли и сбросили в шурф шахты №5-бис евреев. И тогда девушки начали кричать, что они ни в чем не виновны. Полицейские стали поднимать и завязывать девушкам платья над головой. И некоторых бросили в шахту живыми.
На следующий день к шахте на трех подводах вывезли еще шестнадцать человек, в том числе Мошкова и Попова.
В третий раз — 15 января — на двух подводах вывез­ли семь девушек и пять юношей. И в последний раз, в первых числах февраля, на одной подводе вывезли Тюле­нина и еще четверых [54].
Л.Ягункова: Делая вид, что он листает архивные до­кументы, Шур всячески старался принизить героев, как бы не замечая ни их сознательности, организованности, готовности к подвигу, ни самого этого подвига. Ну выве­сили флаги, ну сожгли биржу. Экие мелочи! Поначалу, мол, жандармы и полицейские, оказавшись под следстви­ем, не понимали даже, «почему изо всего, что они успели натворить за войну, следствие интересует именно этот ко­роткий эпизод с краснодонскими подростками» [56].
В.М.: Этот горе-исследователь даже не заметил про­счет в численности вывезенных на казнь: 52 человека вме­сто фактических 72-х.
О.Трачук: По делу украинских полицаев в качестве свидетеля в 1965 году проходил и Андрей Власов:
— Во время оккупации Краснодона я работал сторо­жем шахты №5, где на моих глазах немцы казнили членов «Молодой гвардии». В ночь с 15 на 16 января 1943 года я был на шахте, когда часов в 10 вечера к стволу шахты подошли машина и две подводы. По углам грузовика сто­яли четыре полицейских, держа винтовки на изготовку, а от автомашины к стволу выстроились в два ряда поли­цейские. Один из них отогнал меня. Вскоре я услышал выстрелы. <...> ...Через некоторое время в сторожку заш­ли с докладом двое и сообщили, что бросили в шурф кам­ни. Как я потом догадался, они не всех расстреливали, а некоторых сбрасывали в ствол живыми. И чтобы никому не удалось спастись (?), полицейские забрасывали сбро­шенные тела еще и камнями. Подобные казни повторя­лись еще несколько раз — с 17 на 18 января, с 19 на 20 и в ночь на 21 января 1943 года.
В архивах сохранились показания непосредственных свидетелей казни молодогвардейцев. Вот некоторые из них.
— Соликовский, собрав нас, объявил, что должна быть казнена первая группа участников подпольной комсомольской организации,— рассказывал на допросе бывший полицейский краснодонской полиции Александр Давиденко.— Глубина шурфа была около 80 метров. Дабы избежать криков и провозглашения советских политических лозунгов, платья девушек поднимали и завязывали над головой. У всех молодогвардейцев, которые были доставлены к месту казни, руки были связаны за спиной.
Через несколько дней после этой казни начальник районной полиции Соликовский и его заместитель Захаров вновь организовали расстрел второй группы, состоящей из 16 молодогвардейцев, среди которых был и командир Третьякевич. Все эти акции проводились при личном контроле бургомистра Краснодона Стаценкова. 20 января прошла казнь еще 12 молодых подпольщиков. Последняя партия арестованных молодогвардейцев в составе 5 человек была привезена к шахте и казнена в конце января или даже в первых числах февраля. Кошевого и Шевцовой среди этих расстрелянных молодогвардейцев не было. Они были задержаны в городе Ровеньки.
— Я лично допрашивал Кошевого и Шевцову,— свидетельствовал на суде бывший начальник краснодонской полиции Орлов.— Шевцова проходила по делу, которое проводила СД, как активная участница антифашистской организации. Кошевой демонстративно заявил о том, что является руководителем «Молодой гвардии», на другие вопросы отвечать отказался… [38].
В.М.: Э.Шур уже в заглавии материала заносчиво вы­дает свое исследование за подлинную историю «Молодой гвардии». О.Трачук крупным заголовком своей статьи объявляет о сенсационной «находке»: дескать, чтобы де­вушки не кричали, им платья завязывали над головой. Сообщая об этом, как истине, оба писаки подчеркнули невежество свое и редакций газет.
Ведь профессиональные журналисты изучали психо­логию человека и должны знать, что выдающийся рус­ский физиолог И.П.Павлов выявил охранительную осо­бенность мозга человека: при сильном перенапряжении психики (страх, боль) в организме «перегорает предохра­нитель» и нервная сеть отключается. Признаки болевого шока широко известны. Почти подобная реакция организ­ма и при сильном испуге, страхе: слабость, апатия, неспособность отвечать на внешнее воздействие.
На краю пропасти, под дулом автомата девушек охва­тил ужас. Какие крики, когда отнялся язык?
Только на нескольких девушках полицаи оставили платья, но у них они не были завязаны над головой. Неужели на дне шурфа кто-то их развязал? А вот на тру­пе В.Третьякевича были явные признаки слабости орга­низма.
А почему О.Трачук взял как правдивые показания сви­детеля А. Власова? Ведь он обманул следствие в том, что «во время оккупации... работал сторожем шахты №5». Ох­ранять руины шахты не было необходимости. А сторожем он нанялся в первый день казней и строго выполнял при­каз оккупантов: угрожая винтовкой, прогонял от шурфа осмелившихся любопытных и долго хранил его тайну.
Неужели «исследователям» не бросилась в глаза оче­видная неправда в показаниях подследственных? Броси­лась! Но у них замысел один: изыскивать все то, что мо­жет размыть образ подпольщиков, навести тень на ясный день. И редакторам газет как раз и нужно «разоблачи­тельное» отношение авторов статей.
Смотрите, какая разноречивость в показаниях на след­ствии! Один назвал даты казней 13, 14, 15 января и в первых числах февраля; второй — 15, 17, 19 и 20 января; у третьего — первая казнь без даты, вторая — через несколь­ко дней, третья — 20 января, последняя — «в конце янва­ря или даже в первых числах февраля».
Истинные даты казней — 15, 16 и 31 января — были подтверждены списками «вывезенных в Ворошиловград», которые вывешивали на заборе полиции на другой день после казней, и отказом в приеме передач. Об автомоби­лях, проехавших к шахте №5, из которых неслась песня, рассказывали по секрету свидетели из близлежащих до­мов. Рассказывали в те дни, а не через 3 - 22 года, о чем полицаи «вспоминали с трудом».
А у матерей казненных детей эти даты отметились глу­бокими зарубками на сердце. Да и надпись на стене каме­ры — «Погибшие от рук фашистов 15/I-43 г.» и четыре фамилии погибших — подтверждает день первых казней.
Н.Кононова: Странно, но общее горе не сплотило ма­терей. Обиды, ревность, амбиции терзали их [57].
В.М.: На самом деле взаимная озабоченность срод­ненных одним горем матерей длилась многие-многие годы. Помню, если в какие-то два-три дня не заглянули к нам Ольга Дмитриевна Иванихина, Елена Никифоровна Кийкова, Анна Васильевна Фомина-Пегливанова, Ефросинья Мироновна Шевцова, то мама бросала всякую работу и наведывалась к ним. Если кто-то из них в какую-то неде­лю не видел Анастасию Емельяновну Самошину или По­лину Петровну Герасимову, Прасковью Титовну Бондаре­ву или Анну Егоровну Дубровину, Анастасию Ивановну Земнухову или Елизавету Алексеевну Осьмухину, то они тут же условливались, кто пойдет навещать их. Так посту­пали и другие группы родителей.
И только гинандры, лишенные чувства материнства, могут приписывать «обиды, ревность, амбиции» матерям, с подорванным горестями здоровьем, и которых на самом деле постоянно, до конца их жизни мучила, изводила не тускнеющая картина истерзанных детей.
Н.Ажгихина: ...Единственная из родителей награжден­ная орденом, служившая верным трамплином для всех местных руководителей, Елена Николаевна Кошевая уми­рала в нетопленой комнате, рядом с парализованной мате­рью, и никому из правофланговых комсомольцев и экс­курсантов, внимающих рассказу о подвиге матери, растившей героя, не пришло в голову поинтересоваться, не надо ли принести дров или ведро воды... [58].
А.Никитенко: О какой нетопленной комнате может идти речь, если Елена Николаевна умерла в городской больнице 27 июля 1987 года, по-донбасски жарким лет­ним днем? Причем здесь ее парализованная мать, которая ушла из жизни десятью годами раньше, в 1977 году?.. Долгое время Елена Николаевна жила в благоустроенной трехкомнатной квартире на втором этаже дома в центре Краснодона, кстати, с водяным отоплением. Зачем же ей были нужны дрова или ведро воды? [49].
В.М.: А вот коварная подлость Е.Шафранского, распространенная газетой «Зеркало недели» за 5.08.2006 г. В самом начале «Тайны двух комиссаров» исследователь «вычислил», что в романе Фадеева предатель Стахович – это Виктор Третьякевич. Но «новые важные обстоятельства» он обнаружил, когда появился Е.Стахив.
«Если такой бывалый подпольщик, как Евгений Стахив, – пишет Шафранский, – имеющий за плечами опыт борьбы с австрийской, чехословацкой, польской, немецкой и советской контрразведками, называет Любу Шевцову разведчицей, то к этому стоит прислушаться. Если это так, то вся история «Молодой гвардии» приобретает совершенно иной поворот!» «Прислушавшись», он принялся переиначивать историю мешаниной реального и выдумок. «Выяснив», будто «не одна Люба Шевцова, а еще около десятка ее приятелей и подруг также прошли спецподготовку в школах НКВД», он заливает: «Прошли спецподготовку Виктор Третьякевич, Иван Земнухов, Евгений Мошков». А «поставив себя на место контрразведчиков абвера», понял, «что им не остается ничего другого, как предположить, что стихийно возникшую «Молодую гвардию» НКВД просто использует для прикрытия своей агентуры». Однако «как именно решали в ведомстве Канариса вопрос о краснодонском гнезде чекистов, до сего дня оставалось загадкой». Теперь Шафранский разгадал. Заморочив читателя нелепыми слухами о живом О.Кошевом, о «подделке подписей под временными комсомольскими билетами», о представителе партизанского отряда «генерале Даниле» и передаче ему «собранного с риском для жизни оружия» и т.п., он поражает «единственно возможным выводом: шефами молодогвардейцев были вовсе не партизаны, а совсем наоборот – нацистские оборотни!
Очевидно, что абверовской контрразведке, вышедшей на след «Молодой гвардии», было выгоднее не уничтожать подполье (на его месте тут же могло вырасти следующее), а, используя неискушенность наиболее доверчивых и неопытных, «взять его под колпак», координируя все акции и сводя на нет любую угрозу в зоне особого внимания. <…> Можно себе только представить, с каким упоением рейсхфюрер СС живописал фюреру о том, как возглавляемой им службе безопасности удалось нейтрализовать в зоне особого значения самую крупную не только в Украине, в СССР, но и в Европе молодежную подпольную организацию – своего рода «Краснодонскую капеллу»!».
И вот, когда фронт приближался к Краснодону, «видимо, отпала у абвера сама необходимость в этой игре. И молодогвардейцев бросили на растерзание полицаям».
Из таких нелепых проблематичных суждений Шафранский состряпал свою дешевую историческую поделку, чтобы вот так лукаво, по-современному нагадить еще недавно знаменитым предкам:
«Неоспоримо одно – все эти очень разные ребята в самых бесчеловечных условиях не уронили себя и остались людьми. Этого не могли понять те, кто пытался спекулировать на их мученической гибели. Для мертворожденных мифов они были нужны мертвые. <…> Из небытия все они обращаются к нам словами писателя-фронтовика Виктора Астафьева:
«Это мы, недоучившиеся, не успевшие изведать любви, не познавшие многих радостей жизни, вытерпевшие такую неслыханную боль, такое неслыханное страдание, такие гонения и притеснения от спасенных нами вождей и родной партии, все же принесли мир на землю, уберегли ее от кровавых безумцев. На благодарность не рассчитываем. Но на справедливую честную память мы надеяться имеем право. Хотя бы ее-то мы заслужили».
Неправда! Настоящие фронтовики и подпольщики защищали не вождей, а свою советскую Родину и не позволят пристроиться к ним никчемному фронтовику, озлобленному на свой народ, который подыгрывая Ельцину по телевидению орал во весь рот: «Пороть надо! За любую провинность пороть людей прилюдно, на площади!». А хитрый домысел о том, что НКВД способствовал провалу «Молодой гвардии», понадобился Шафранскому для косвенной защиты гитлеровцев и реальных предателей.
Такая сегодня журналистская этика. Разнуздан­ность, примитивизм, агрессивность «демократических» средств массовой информации поражают. На съезде жур­налистов России авторитетные руководители популярно­го телеканала и Союза журналистов откровенно призна­ли: «Звезда в журналистике одна — «журналист по фами­лии доллар», и «Никогда еще наша пресса не была столь продажной как сегодня».
 
Продолжение
Поиск
Архив записей
Друзья сайта
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz

  • Сайт создали Михаил и Елена КузьминыхБесплатный хостинг uCoz