Героям Сопротивления посвящается...
Главная | Страница 10 | Регистрация | Вход
 
Вторник, 19.03.2024, 14:57
Приветствую Вас Гость | RSS
Меню сайта
Форма входа
Страница 10
 
Продолжение книги "ВИТЕБСКОЕ ПОДПОЛЬЕ"
Авторы Н.И.Пахомов, Н.И.Дорофеенко, Н.В.Дорофеенко.
 
 
В конце 1942 года по указанию Ю. С. Рудакова комму­нист Озеров с группой товарищей стал работать самостоя­тельно. Теперь на квартире у Н. Ф. Лынченко сосредоточи­валась почта от группы Морудова. Сюда часто передавали свои шифровки и бланки документов подпольщики из Ста­рого Села и Летцев. Связными работали Н. Ф. Лынченко, Дуся Спиридонова и подросток Павлик Соколовский.
Исключительно важную роль в деятельности группы Т. А. Морудова играла в это время Элеонора Барановская. В мае 1942 года ей удалось устроиться на работу в качестве счетовода в продовольственную контору штаба 59-го армей­ского корпуса. Она ведала там выдачей хлебных карточек и начислением зарплаты рабочим, заполняла пропуска, удостоверения на право хождения по городу с наступлением комендантского часа. Таким образом открылась возможность добывать бланки пропусков для членов подпольной группы, но главное — через руки Элеоноры проходили ведомости на отпуск продуктов и фуража для немецких воинских частей. Эти ведомости оказались настоящим кладом. В них указывалось наименование и место дислокации части, количество личного состава, на который отпускались продукты. Наши разведчики стали получать сведения, которые раньше удавалось добывать с огромным трудом, причём не только по Витебску, но и по Невелю, Рудне, Суражу.
Непосредственным начальником Э. Барановской был немецкий инспектор Гойстер. Он руководил всеми русскими рабочими. Давал задания, проверял их выполнение. Рабочее место Элеоноры было в маленькой прихожей. В кабинет Гойстера можно было попасть только через эту приемную. Все команды и распоряжения инспектор подавал через дверь.
- Эй ты, дикарь, принеси ведомость на зарплату рабо­чим. Что-то эти свиньи плохо работают, - обычно кричал он. Другого обращения с подчиненными Гойстер не допускал. Для него наши люди не имели ни имени, ни фамилии.
Уходя из кабинета, Гойстер закрывал дверь на замок и обычно дергал за ручку — надежно ли. Но иногда в спешке забывал закрыть кабинет. Тогда Элеонора бежала к столу, брала необходимые бланки, ставила печать и возвращалась на свое рабочее место. Однажды в руках у нее оказалась ве­домость на получение продуктов для штаба 3-й немецкой танковой армии, прибывшего в поселок Сосновку. Ценные сведения были немедленно переданы спецгруппе, за что пат­риотка получила благодарность командования Калининско­го фронта.
В апреле 1942 года возникла подпольная группа Бориса Шарендо («Шуры»), в которую вошли: Василий Романов, Ефим Трофимов, Евгений Бородулин, Николай Быковский, Галина Алексеенко. Однако в течение лета 1942 года разведчики не привлекали ее к активной деятельности, она находилась в резерве. Этот период подпольщики должны были использовать для полной легализации и трудоустройства
с таким расчетом, чтобы в нужный момент сразу же приступить к выполнению заданий.
Анализ работы разведгруппы Ю. С. Рудакова показывает, что она располагала исключительно широкой сетью в городе и его окрестностях. Разве не примечательно, что за короткий срок вокруг трех армейских разведчиков, прибывших вместе с Рудаковым, сплотилось до 60 патриотов. Но среди этих шестидесяти человек, перечисленных в отчете Рудакова, были руководители подпольных групп, в которых насчитывалось от десяти до двадцати человек, о них не упоминается в отчете армейской группы. Если подсчитать состав групп, связанных с Ю. С. Рудаковым, Н. А. Шпаковым и Аней Бибиковой (членом этой же армейской группы), то получится, что их агентурная сеть насчитывала до 170 человек.
Эта сеть была тщательно законспирирована. Группы и разведчики-одиночки, как правило, не знали друг друга, что уменьшало возможность провалов. Наличие большого количества надежных помощников позволяло разведчикам иметь всегда исчерпывающую информацию о витебском гар­низоне, его изменениях, о передвижении ВОЙСК и техники противника. Нe случайно многочисленные удары советской авиации по фашистским войскам и военным объектам в Ви­тебске всегда отличались исключительной точностью. Вместе с тем, на примере деятельности группы Ю. С. Рудакова ярко видны массовость витебского подполья, высокий патриотический дух и преданность Родине трудящихся оккупированного, но не покоренного гитлеровскими захватчиками города.
Ю. С. Рудаков очень ценил Леонида Ивановича Хрипача. Познакомился он с ним через учительницу Швейкус-Жилинскую, проживавшую в д. Авдеевичи и являвшуюся связной группы Л. И. Хрипача. Во время одной из бесед в декабре 1942 года Хрипач сообщил Рудакову, что он давно имеет группу надежных людей и был связан с Витебским обкомом партии, но уже около двух месяцев связь потерял и не знает, как ее восстановить. Скопилось много ценных сведений. Л. И. Хрипач охотно принял предложение Рудакова сотруд­ничать с ним.
Группа Л. И. Хрипача, как уже говорилось выше, объеди­няла подпольщиков, работавших на торфопредприятиях об­ласти. В нее входили: его жена Анна Карловна, учительница Швейкус-Жилинская, счетный работник торфоуправления Л. С. Лебедева, техничка Е. И. Каштанова, Григорий Серебро с торфопредприятия «1 Мая» Чашникского района и ещё 8 человек, фамилии которых пока неизвестны.
Зa топливом на торфопредприятия приезжали все воинские части противника, располагавшиеся вблизи Витебска, и даже из Рудни-СмоленСкой. В накладных на получение торфа указывались не только номера воинских частей, но и место их расположения, количество получаемого торфа и срок на топливное довольствие. Поэтому сведения с торфопредприятий области давали почти точную картину дислокации войск противника в Витебске и вокруг него. Благодаря хорошо налаженной связи, ценная информация со всех точек поступала Рудакову оперативно.
Особый интерес для командования Советской Армии и партизан на протяжении 1942 и 1943 гг. представляла Сосновка, где почти с первых месяцев оккупации и до освобождения области располагались крупные штабы и карательные органы противника. Так, с января по апрель 1942 года и 1943 год в этом поселке стоял штаб 3-й немецкой танковой армии, летом и осенью 1942 года размещались штабы 59-го армейского корпуса и группы Шевалери. На протяжении все­го 1943 года там находились ГФП-703 и Абвергруппа-210, которые чинили кровавую расправу над советскими людьми.
Сосновской подпольной группе А. Н. Козлова приходилось работать в очень сложной обстановке. Надо было посто­янно изобретать и совершенствовать формы связи с Витеб­ском для оперативной передачи собранной информации. А ее было много. Кроме систематических сведений с торфопредприятия «Городнянский мох» группа передавала данные о передвижении войск и грузов противника по железной до­роге Витебск — Орша, о строительстве новых военных объек­тов, сообщала о состоянии гарнизона Сосновки.
Пользуясь служебными поездками. А. Н. Козлов сам до­ставлял собранные сведения в Витебск Л. И. Хрипачу, а с весны 1942 года ему помогал в этом сын Леонид. Семья Козлова была музыкальной. Два его сына сражались на фронте, а младшие, Леонид и Владимир, стали помощника­ми отца в подполье. По совету отца Леонид поступил рабо­тать баянистом в концертную бригаду и получил постоянный пропуск на право посещения Витебска. Это облегчало ему выполнение обязанностей связного.
Информацию о противнике группа А. Н. Козлова пере­давала партизанам Сенненского района через часового мастера в Витебске П. Д. Богдановского и армейским развед­группам Ю. Рудакова и М. Ефимова через сыновей Козлова и Л. И. Хрипача.
Для более оперативного сбора сведений от подпольщиков, работавших на отдаленных от города торфопредприятиях, Л. И. Хрипач нередко использовал транспорт своего шефа. Под видом инспекторских поездок он систематически бывал на объектах, встречался со своими людьми, получал у них разведданные, давал новые задания. R февралю 1943 года группа Л. И. Хрипача составила подробный план укреплений городи Витебска и передала его по назначению. Разведотдел штаба Калининского фронта высоко оценивал деятельность группы Хрипача. Он отмечал, что эта группа являлась крупным разведывательным центром с отделениями в различных районах области, работала успешно, давала ценную информацию о противнике.
Об эффективности деятельности этой подпольной группы, о ее взаимодействии с партизанами свидетельствуют документы противника. В телеграмме хозяйственной инспекции района «Центр» экономическому штабу «Восток» в Берлине от 5 сентября 1942 года говорилось: «Во время шести партизанских налетов, преимущественно на торфоразработки в районе Витебска, было уничтожено 6 локомобилей, 2 ма­шины для добычи торфа и все оборудование на двух разработках».
Разнообразные ответственные поручения армейских разведчиков выполняли семьи Грунтовых и Кулагиных. Блан­ками паспортов снабжал разведчиков бургомистр Стрелищанской волости Владимир Матусевич. Семья Залесских в д. Зароново выполняла различные оперативные поручения, а их дом служил почтовым ящиком.
Так витебские подпольщики работали с группой Ю. С. Ру­дакова до сентября 1943 года. Затем, в связи с болезнью Ру­дакова, вся разведывательная сеть была передана спецгруппе М. Р. Ефимова. К ней присоединился и Николай Шпаков с двумя разведчиками. В июне 1944 года Н. Шпаков был отозван в Москву и направлен в разведгруппу капитана П. Л. Крылатых. С 20 июля по 26 сентября 1944 года Шпа­ков возглавлял разведывательную группу «Джек» в Восточ­ной Пруссии.
Разведгруппы М. Р. Ефимова, П. Л. Крылатых, П. В. Будкевича и другие имели в Витебске и его окрестностях не менее обширную подпольную сеть, чем группа Ю. С. Рудако­ва. Вместе с партийными и комсомольскими органами обла­сти, партизанскими формированиями армейские разведчики сыграли выдающуюся роль в активизации подполья в Витеб­ске и прилегающей к нему зоне.
Как известно, в оккупационный аппарат гитлеровцы старались подбирать сотрудников из числа людей, обижен­ных Советской властью, судимых за те или иные преступления. Особую ставку они делали на граждан, подвергавшихся репрессиям в 1937-1938 годах. Чтобы усилить недовольство и перетянуть на свою сторону больше таких людей, в газете «Новый путь» печатались статейки в виде бесед с бывшими репрессированными или их родственниками. Как правило, с особым старанием рисовались «ужасы и зверства НКВД», людей запугивали и призывали мстить Советской власти.
Но оккупанты просчитались. Только единицы из этой категории людей стали на путь измены Родине. Большинство же остались верными Советской власти. Умело пользуясь своим положением «обиженных Советами», они проникали в наиболее важные учреждения врага и вели там большую патриотическую работу, помогали подпольщикам.
Примером этому может служить деятельность бургомист­ра Бабиничской волости И. А. Побудея («Большак»). В 1937 году по ложному обвинению он был осужден и про­был в заключении до мая 1941 года. Но Побудей не затаил обиды на Советскую власть, он остался преданным Родине человеком. Так называемое «черное пятно» своей биографии он умело использовал для того, чтобы войти в доверие к ок­купантам и вести активную подпольную работу.
Приняв в августе 1941 года предложение бургомистра Витебска Родько возглавить волостную управу в Бабиничах, И.А. Побудей сразу же включился в подпольную работу. Он
вовлек в нее свою жену Татьяну Михайловну, работавшую врачам, сестер Лидию и Татьяну Клименковых, И. Д. Грубинова, его дочь Нину, медсестру Ольгу Федорову, агронома
волостной управы Евдокию Ильюшенко, Максима Сидоренко и других. Подпольщики саботировали мероприятия оккупантов, спасали военнопленных, еврейские семьи. Побудей выдавал жителям волости необходимые документы, а жена — справки о болезнях, которые позволяли людям уклоняться от работы на оккупантов. Они снабжали партизан медикаментами, предоставляли им укрытие, следили за передвижением вражеских войск по шоссе Витебск — Сураж.
В феврале 1942 года фашистам донесли, что бабиничский бургомистр на самом деле не тот, за кого себя выдает, что он вовсе не Побудей, а имеет другую фамилию. 21 февраля 1942 года бургомистр был арестован. Последовал допрос в по­левой жандармерии.
- С кем имею честь говорить? – не без злорадства спросил лейтенан полевой жандармерии Бюхель.
- Меня зовут Игнатии Побудей.
— С каких пор вы стали Побудеем?
— Это имя я ношу со дня моего рождения.
- Мы располагаем точными данными, что вы не Побудей. Какая ваша настоящая фамилия? — пытался ошарашить его Бюхель, пододвигая к себе какую-то папку.
— Повторяю, меня зовут Игнатий Побудей, — несколько раздраженно сказал Игнатии Антонович. — Я родился Побудеем, крестился Побудеем, был Побудеем и останусь Побудеем.
— Вы коммунист!
— С апреля 1937 года по май 1941 года я находился в ссылке в Сибири. Из этого можно заключить, что я не был в партии.
— Где и кем вы работали после возвращения из лагеря?
— Жил в Витебске, работал в пивоварне юрискон­сультом.
— Когда и как вы стали бургомистром? — уже более мягко спросил лейтенант.
— В начале августа 1941 года был назначен бургомист­ром общины Бабиничи лично господином Родько, — ответил И. А. Побудей.
Гитлеровцы вынуждены были отпустить Игнатия Антоновича и оставили его на прежней должности.
Так подпольщик И. А. Сидоренко, принявший во время войны фамилию жены, вышел победителем из первого откры­того поединка. Он с еще большей настойчивостью продолжал борьбу, срывал мобилизацию молодежи 1925—1920 гг. рож­дения в Германию.
На патриота поступает новый донос. Следователь Витебской районной полиции Н. А. Астафьев выносит следующее постановление:
«Я, следователь службы порядка Витебского района Астафьев Н. А., имея в виду, что граждане Побудей Игнатий Антонович и Побудей Татьяна Михайловна подозреваются в связях с партизанами, в снабжении партизан медикамен­тами и выдаче еврейской семье паспорта на русскую фами­лию, постановил:
Граждан Побудеевых — Игнатия Антоновича и Татьяну Михайловну — до окончания следствия подвергнуть задер­жанию в витебской тюрьме, куда заключить их при копии настоящего постановления, о чем объявить задержанным».
21 сентябри 1942 года это постановление утверждает начальник полиции Витебского района Ксенжонок, и в тот же день патриотов отправляют в витебскую тюрьму у Смоленского рынка. Семьдесят дней и ночей провели Игнатий Антонович и Татьяна Михайловна в тюремных застенках. В это время гитлеровцы и их пособники собирали улики, устраивали очные ставки, проводили допросы, изобретали различные провокации, чтобы уличить подпольщиков. Но стойкость и выдержка патриотов победили и на этот раз. 29 ноября 1942 года И. А. Сидоренко и его жена были выпущены из тюрьмы. Они не перестали бороться против оккупантов, работали в подполье вплоть до освобождения горо­да, спасли от гибели и угона в рабство сотни советских лю­дей и за это удостоены правительственных наград.
Обширную подпольную сеть в Витебске имела оперчекистская группа «Неуловимые», которую возглавлял А. П. Максименко, а затем Ян Мишин. На протяжении всего 1942 года, вплоть до закрытия «Витебских ворот», руководящая часть группы располагалась в поселке Пудать. В составе группы работали многие патриоты города: В. Ф. Кононов, Е. П. Кононова. И. П. Наудюнас, М. Г. Стасенко, Е. Г. Филимонов, М. М. Савицкая, А. П. Лебедева, М. С. Котова, А. К. Захарова, Л. Ф. Корнатова (ныне Дятел). 3. П. Рожкова, Л. 3. Калино (Молянова), Л. И. Турчинович, В. П. Дехтерева (Губарь), В. Н. Сходкина (Дюбянова), М. Ф. Мартынова (Чернецова), М. А. Дорожкина, И. Е. Голубев, И. Г. Голубев и многие другие. Кроме того, чекисты привлекли к выполнению своих заданий в городе подпольные группы Ф. К. Мехова, А. А. Гогули.
Многие жители города стремились воспользоваться «Ви­тебскими воротами», чтобы уйти за линию фронта. Их путь лежал через поселок Пудать, где обосновались чекисты. Во время бесед с выходившими из города они изучали обстанов­ку в Витебске, паспортный режим, условия передвижения. Группа отличалась хорошей конспирацией, высокой бдительностью и поэтому не имела провалов. Если случалось, что тот или иной связной попадал под подозрение оккупантов, его немедленно отзывали из города и направляли и партизанский отряд, а в Витебск посылали новых людей.
Членам группы «Неуловимые», работавшим в городе, разрешалось самостоятельно подбирать себе помощников. В Результате каждый из них со временем создавал подпольную группу, которая помогала ему выполнить различные задания. Руководители группы «Неуловимые» установили связи с подпольщиками, оставленными в городе ещё в 1941 году.
Советские патриоты проявляли настоящее мужество в борьбе, ни перед чем не останавливались ради достижения поставленной цели. В этом отношении показателен пример М. М. Савицкой. До войны она работала секретарём-машинисткой в Витебском медицинском институте. Весной 1942 года Мария Михайловна с двумя сыновьями, старшему из которых было семнадцать лет, ушла из города в партизанскую зону. Там она встретилась с разведчиками из группы «Неуловимые». По их совету возвратилась в Витебск и стала работать в подполье. Муж Марии Михайловны благосклонно принял оккупантов и работал комендантом улицы. Он добросовестно служил гитлеровским захватчикам и, заподозрив жену в связях с подпольщиками, стал угрожать ей. М. М. Савицкой удалось вывести мужа из города. Он был изолирован, а Мария Михайловна продолжала работать в подполье.
Познакомившись с К. С. Околович, Савицкая стала регу­лярно получать от нее медикаменты и передавала их парти­занам. Она привлекла к подпольной работе медсестру инфек­ционной больницы А. П. Лебедеву и ее сына Георгия. Рабо­тая старшей медсестрой, Лебедева без особого труда доставала медикаменты. В ее обязанности входило также собирать все немецкие газеты и передавать Савицкой.
Учитывая смелость и находчивость Марии Михайловны, руководители группы поручали ей самые ответственные за­дания. Она собирала сведения о численности войск против­ника в городе, их вооружении, техническом оснащении. В круг обязанностей подпольщицы входило изучение настроения населения, морального духа гитлеровских солдат, а также сбор сведении о зверствах оккупантов. М. М. Савицкая была тесно связана с армейским разведчиком П. С. Татариновым, которого хорошо знала до войны. Он был преподавателем физкультуры в Витебском текстильном техникуме. Помогала ему в сборе сведений, указывала наиболее безопас­ные маршруты выхода из города. Когда М. М. Савицкой нельзя было больше оставаться в Витебске, её переправила в советский тыл.
На протяжении лета и осени 1942 года успешно выполняла задания группы «Неуловимые» ткачиха витебской льнопрядильной фабрики «Двина» Л.Ф.Корнатова. В июне 1942 года она ушла из города, чтобы спасти дочь от голодной смерти. В партизанской зоне Корнатова установила связь с чекистами и возвратилась в Витебск для работы в подполье. Действовала она смело и решительно. Обзавелась в городе надежными помощниками. Каждый вступающий в её группу давал клятву на верность Родине, текст которой написала Корнатова. Сохранилась письменная клятва учительницы Л. 3. Килино. В ней говорится: «В тылу врага буду работать для Советской Родины честно, добросовестно. Данные мне задания обязуюсь выполнять и не разглашать их содержания... Моя к. «Звезда».
Из Витебска в оперчекистскую группу регулярно поступали сведения за подписью «Звезда». В них сообщалось о воинских частях противника, прибывающих в город и убывающих из него, о количестве эшелонов, проходивших по железной дороге Витебск – Полоцк, о зенитных и прожекторных установках, о численности персонала и характере ремонтной воинской части, в которую Калино удалось устроиться работать на кухню. Вот одно из её донесений, сохранившееся в подлиннике:
«Витебск. Часть расположена в Марковщине в бывшей 17 школе. Название части ХКП. Часть ремонтирует автомашины, прибывающие с фронта. Ремонт – на бывшей льнопрядильной фабрике в Марковщине и в городе на бывшей очковой фабрике. Количество немцев в ХКП – 340, пленных – 65, унтеров и фельдфебелей – 25, офицеров – 7, инспектор – 1, гауптманов – 3, обер-лейтенантов – 3, обер-цальмейстер – 1».
Летом 1942 года Л.Ф.Корнатова связала с чекистской группой А.П.Максименко коммуниста З.П.Рожкову, которая дважды встречалась с её руководителем и получала от него задания. В отчёте группы тайной полевой полиции (ГФП-703) за май 1943 года говорилось: «Зинаида Рожкова. Была членом коммунистической партии. В сентябре 1942 года установила контакт с шефом НКВД Максименко, который находился вместе с бандой на торфоразработке севернее Двины. Получала от него поручение вербовать женщин-агентов… Имела постоянную связь с Вербицким. Нет сомнения, что она продолжительное время сотрудничала с бандитами».
Л.Ф.Корнатова вовлекла в подпольную борьбу против оккупантов токаря паровозного депо И.В.Голубева и бежавшего из фашистского плена и осевшего в деревне Бороники под Витебском А.И.Турчиновича. только летом 1942 года Голубев около двадцати раз встречался с А.П.Максименко, докладывал ему о выполнении заданий и получал новые. Турчинович наблюдал за гарнизоном в Борониках, прилегавших к городскому посёлку Лучеса. Свои донесения он подписывал кличкой «Ус». Одна из составленных им схем расположения зенитных батарей и оборонительных сооружений противника в районе Бороник и Лучесы, пересланная в группу в 1942 году, сохранилась. Чтобы составить её, Адольф Иосифович Турчинович исходил весь обследуемый район, измеряя шагами расстояние между огневыми точками.
Оперчекистские группы были теснейшим образом связаны с патриотами города. Чекисты внесли в их работу высокую организованность, дисциплину, целеустремлённость, передавали им свой богатый опыт, учили, как надо бороться с врагом в суровых условиях подполья.
 
 
Продолжение
Поиск
Архив записей
Друзья сайта
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz

  • Сайт создали Михаил и Елена КузьминыхБесплатный хостинг uCoz