Героям Сопротивления посвящается...
Главная | Минская область | Регистрация | Вход
 
Вторник, 19.03.2024, 12:28
Приветствую Вас Гость | RSS
Меню сайта
Форма входа
Минская область
 
ГЕРОИ ПОДПОЛЬЯ.
Составитель В.Е.Быстров, редактор Л.Ф.Филатова.
Издательство политической литературы.
Москва, 1970
 
В БИТВЕ ЗА ОТЕЧЕСТВО.
В.С.Давыдова Кандидат исторических наук
 
На седьмой день Великой Отечественной войны, 28 июня 1941 года, передовые части немецких танковых армий, а за ними отборные части СС ворвались в Минск. 1100 дней свирепствовал в столице Советской Белоруссии кровавый фашистский режим. Его сущность была цинично определе­на Герингом: «В интересах долговременной экономической политики все вновь оккупированные территории на Восто­ке будут эксплуатироваться как колонии и при помощи колониальных методов».
Постоянный военный гарнизон Минска насчитывал до 5 тысяч солдат и офицеров. В городе размещалось более 100 различных военных организаций и частей тыла группы армий «Центр» : штаб корпуса по охране тыла группы ар­мий «Центр», отдел фашистской контрразведки «Абвер», управление полиции безопасности и СД, военная коменда­тура, штаб по борьбе с партизанским движением, много­численные части СС, охранная полиция, жандармерия. Кроме того, в городе размещались воинские части, при­бывавшие с фронта или отправлявшиеся на фронт, числен­ность которых иногда доходила до 50—60 тысяч человек. Здесь же находился генеральный комиссариат Белоруссии во главе с ярым фашистом гаулейтером Вильгельмом Кубе, гебитскомиссариат, городской комиссариат, Центральное торговое общество «Остланд», имперское дорожное управление и другие учреждения оккупантов.
Вся эта огромная машина насилия и грабежа была направлена на порабощение и уничтожение советских людей, разграбление Минска и Белоруссии.
Положение в Минске ярко охарактеризовал один из ак­тивных участников партийного подполья И. К. Кабушкин в письме к своим родным от 20 сентября 1942 года: «...мы здесь переживаем все трудности... Нашему гневу нет пре­дела и не будет, пока все гитлеровцы не найдут смерть на нашей земле. Вы не можете себе представить все ужасы хо­зяйничанья гитлеризма под видом так называемого «ново­го европейского порядка». Зверства, погромы и разруше­ния — вот к чему сводится весь этот порядок. Людей изби­вают, детей убивают, терзают и насилуют женщин. Висели­цы украшают парки, центральные улицы, дороги... Гестапо днем и ночью хватает людей, скручивает руки колючей проволокой и бросает в тюрьмы, где расстреливает. С воен­нопленными поступает так же зверски... Вот один факт. В Минске есть парк культуры и отдыха, напротив него в не­достроенных постройках находится лагерь военнопленных. Их там избивали, морили голодом, даже воды не давали до­сыта и результат — за 6 месяцев прошлого года 18 тысяч человек было брошено в ямы друг на друга...».
Об изуверских методах порабощения советских людей свидетельствуют и сами оккупанты. В начале июля 1941 го­да в предместье Минска был создан концентрационный ла­герь, куда фашисты согнали более 140 тысяч военноплен­ных и причисленных к ним мужчин из местного населения. Докладывая о положении в этом лагере смерти рейхслейтеру Розенбергу, министериальный советник Дорш 10 июля 1941 года писал: «Пленные, согнанные в это тесное про­странство, едва могут шевелиться и вынуждены отправ­лять естественные потребности там, где стоят... По отноше­нию к пленным единственно возможный язык слабой охра­ны, сутками несущей бессменную службу,— это огнестрель­ное оружие, которое она беспощадно применяет...».
Такие же кровавые дела творились в созданном окку­пантами еврейском гетто, где томилось до 80 тысяч человек. Всего в Минске и его окрестностях захватчики уничто­жили около 400 тысяч советских граждан. И каждый раз истребление советских людей сопровождалось чудовищным изуверством. Фашистские палачи жгли на кострах живых людей, истязали обреченных перед казнью.
«Люди плачут, а мы смеемся над слезами» — писал к себе в «фатерланд» обер-ефрейтор Иоганн Гердер. Тысячи жителей города были угнаны на каторжные работы в Германию.
Чудовищные злодеяния! Но не менее чудовищно то, что есть «судьи», склонные иначе оценивать эти преступления, В мае 1963 года в ФРГ закончился длившийся восемь ме­сяцев процесс по делу бывших ответственных сотрудников полиции безопасности и СД в Минске эсэсовцев Хойзера, Вильке, Шлегеля, Освальда, Хардера и др. В обвинитель­ном заключении, подтвержденном исчерпывающими доказательствами, указывалось, что бывший заместитель начальника минского СД Хойзер виновен в убийстве 30 356 че­ловек. Вместе с Хардером он привязывал свои жертвы к столбам, обливал их горючим и сжигал живыми. Его сообщ­ники творили столь же гнусные злодеяния. Шлегель унич­тожил 5280, Вильке — свыше 3 000, Федер — 1 920 советских граждан и т. д. И это далеко не полный перечень преступ­лений фашистских извергов. Тем не менее «беспристраст­ный» суд счел возможным сохранить жизнь преступникам; несмотря на негодование мирового общественного мнения, суд ограничился весьма мягким наказанием убийц.
Население было обречено на голодную смерть. Оно не снабжалось ни продовольствием, ни предметами первой не­обходимости, ни топливом; систематически грабилось с по­мощью всевозможных налогов и поборов. Под силой ору­жия и угрозой голодной смерти советские граждане выну­ждены были работать на предприятиях, обслуживавших нужды гитлеровской армии.
Труд на этих предприятиях ничем не отличался от тру­да каторжников. Допрошенный впоследствии советской следственной комиссией технический руководитель мастер­ской фирмы «Требец» Ф. Райтцук показал: «Я, как предста­витель фирмы «Требец» в Минске, утверждаю, что совет­ских граждан., оккупационные власти направляли рабо­тать в принудительном порядке... Представители фирмы жестоко эксплуатировали советских граждан, заставляли лаже стариков работать по 10—12 часов за малую плату, били и плохо кормили. Хозяин фирмы — Борман лично избивал советских людей, работавших у него».
В городе был установлен жестокий полицейский режим. Передвижение жителей по улицам города и за его пределы разрешалось только в строго установленное время и по спе­циальным пропускам. Систематически проводились массо­вые облавы и обыски.
Для выполнения наиболее грязных дел гитлеровские оккупанты привезли в своем обозе из Германии белорус­ских буржуазных националистов. Национал-фашисты Акинчиц, Островский, Козловский, Ивановский, Гадлевский из кожи лезли вон, чтобы выслужиться перед своими хозяевами, были их прямыми соучастниками в чудовищных злодея­ниях и преступлениях, совершенных на белорусской земле.
Весь оккупационный режим в Минске, как и на всей за­хваченной фашистами советской территории, был направ­лен на то, чтобы поставить советских людей на колени, убить в них волю к сопротивлению, превратить их в своих рабов.
Но расчеты гитлеровских поработителей потерпели крах. Трудящиеся столицы Белоруссии, не страшась фашистской расправы, смело и самоотверженно выступили на борьбу против немецко-фашистских захватчиков и их «нового по­рядка», за свободу и независимость своей социалистиче­ской Родины. Во главе этой беспримерной битвы стояли коммунисты.
 
* * *
Партийное и комсомольское подполье в Минске начало создаваться в первые месяцы оккупации по инициативе оставшихся в городе коммунистов. Большинство из них прошло большую жизненную школу, получило крепкую по­литическую закалку в предвоенные годы. Для них не было вопроса: как вести себя в этой чрезвычайно трудной и сложной обстановке. Призыв партии к развертыванию все­народной борьбы с оккупантами был для них боевой директивой. Они создавали подпольные партийные и комсомоль­ские группы, в состав которых входили и беспартийные патриоты. Вначале объединялись, как правило, друзья, то­варищи, знакомые, хорошо знавшие друг друга до довоен­ной работе или учебе и целиком доверявшие друг другу.
Одна из первых подпольных партийных групп возникла (июль - август 1941 года) на Минском железнодорожном узле. В неё вошли бывший начальник паровозного депо станции Минск коммунист Ф. С Кузнецов, машинисты и железнодорожные рабочие А. Д. Балашов, О. С. Куприяно­ва, К. А. Павленко, Б, К. Горица, И. И. Иващенок и дру­гие. В это же время по инициативе коммунистов белорус­ской конторы «Главнефтесбыта» возникла партийная подпольная группа сотрудников государственных учреждений в Октябрьском районе города. В ее состав вошли К. Д. Григорьев, И. П. Казинец, В. К. Никифоров, советский офи­цер Г. М. Семенов. В районе Комаровки сложилась груп­па, в которую вошли коммунисты С. И. Заяц (Зайцев), С. К. Омельянюк (отец), В. С. Омельянюк (сын), А. В. Калиновский, И. А. Шугаев, И. М. Тимчук. Рабочий комму­нист К. И Трус и культработник 3-й Советской больницы О Ф. Щербацевич организовали подпольную группу по спа­сению из лазарета военнопленных раненых солдат и офице­ров Красной Армии.
Преподаватели и студенты Белорусского юридического института объединились в подпольную группу, в которую вошли: коммунисты М. Ф. Малакович, М. Б. Осипова, А. А. Соколова, а также М. Столов и Р. М. Бромберг. Коммунисты, оказавшиеся а гетто, вскоре создали подпольную партийную группу в составе М. Л. Гебелева, М. М. Прусла­на (бывший преподаватель основ марксизма-ленинизма), X. М. Пруслиной (бывшая преподавательница Минского мединститута), Г. Д. Смоляра (бывший активный работник Компартии Западной Белоруссии), Н. Л. Фельдмана, 3. М. Окуня, Э. Родовой (комсомолка). Наряду с этими груп­пами в разных районах города возникают и действуют под­польные группы, созданные по инициативе коммунистов A. Ф. Аридта, Н. Г. Демиденко, А. А. Маркевича, М. Л. Екельчика.
С первых дней оккупации Минска медицинские работ­ники М. М. Владысик, Е. Ф. Зязин, В. М. Гуринович. B. Ф. Рубец, А. А. Мохова, А. И. Сидорович, А. С. Ананьева, профессор Е В. Клумов включились в активную борьбу против гитлеровцев. Они переодевали выздоравливаю­щих советских воинов, обеспечивали их документами и вы­водили из лазаретов, оказывали медицинскую помощь раненым, скрывавшимся у жителей Минска, накапливали на конспиративных квартирах медикаменты, перевязочные материалы.
Видную роль в создании минского подполья сыграли многие командиры и политработники Красной Армии. Это были воины 13-й армии, стойко сражавшейся на подступах к столице Белоруссии и в самом городе. Полки и дивизии этой армии были опрокинуты превосходящими силами про­тивника и отступили. Часть их воинов, в том числе и ра­неных, оказалась в окружении и нашла убежище у патрио­тов Минска. В дальнейшем они приняли участие в подполь­ной борьбе. В их числе следует отметить батальонного комиссара Б. Г. Бывалого, политрука В. М. Бочарова, младшего лейтенанта И. К. Кабушкина, старшего лейте­нанта А. Макаренко, полковника В. И. Ничипоровича, май­ора И. 3. Рябышева, бригадного комиссара Н. И. Толка­чева.
Первоначально подпольные группы не были связаны между собой. Состав их был неустойчивым. Объединяюще­го общепартийною центра в городе еще не было, и группы действовали самостоятельно. Один из организаторов под­полья, И. П. Казинец, в декабре 1941 года писал: «На протяжении почти шести месяцев мы создавали актив из про­веренных коммунистов. Имея солидную массу боеспособных товарищей, мы несколько раз пытались создать партийную группу, которая бы повела агитмассовую работу среди населения Минска. Частично работа проводилась, но твердое руководство на сей день отсутствует». В то же время стоявшие перед подпольщиками задачи и вся обстановка настоятельно требовали объединения и координации дей­ствий подпольщиков, централизованного руководства их ра­ботой.
 
И.П.Казинец - Герой Советского Союза, организатор и боевой руководитель городского подпольного партийного центра в 1941 - 1942 годах.
 
Коммунист И. П. Казинец и его товарищи взяли на се­бя инициативу по созданию городского подпольного пар­тийного центра. В конце ноября—начале декабря 1941 го­да на конспиративной квартире по улице Луговой, 5 (ныне 34), было проведено совещание представителей некоторых подпольных групп. Полагая, что в Минске действует строго законспирированный подпольный горком партия, с кото­рым ни одной группе пока не удалось установить связь, совещание образовало временный партийный орган, назвав его «дополнительный партийный комитет» (допартком). На самом же деле в силу быстрого захвата Минска вражескими войсками партийные органы не сумели оставить подполь­ного горкома партии. Позже, когда стало ясно, что под­польного горкома партии в городе нет, допартком стал именоваться городским партийным комитетом (ГПК). В состав городского партийного комитета на этом сове­щании были избраны и позднее введены К. Д. Григорьев, С. И. Заяц (Зайцев), И, П. Казинец, Г. М. Семенов, В. С. Жудро. Секретарем городского комитета единодушно был избран И. П. Казанец.
Это был замечательный советский патриот, стойкий сол­дат партии. Нелегким был его жизненный путь. Родился Исай Павлович в 1910 году в Батуми в семье рабочего. В 1919 году его отца— руководителя партизанского отря­да— зверски зарубили шашками белогвардейцы. В семье осталось пять сирот. Исай воспитывался в детском доме, а уже с 1926 года начал трудовую деятельность в качестве ученика слесаря в «Главнефтесбыте» города Батуми. В этой системе Исай Павлович работал в Калинине, Горь­ком и Белостоке. В июне 1940 года он был избран секрета­рём первичной парторганизация Белостокской конторы «Главнефтесбыте», где и проработал до начала Великой Отечественной войны.
В первые дни войны он вместе с товарищами по работе и частями Красной Армии отступал на восток. Но, как и тысячи других советских людей, уйти от быстро катившей­ся фашистской лавины не смог. Так он оказался в оккупи­рованном врагом Минске, где вскоре установил тесные связи с руководителем Белорусской конторы «Главнефтесбыта» К. Д. Григорьевым и В. К. Никифоровым и с ними начал организацию подпольных групп. Вспоминая о своем боевом друге, К. Д. Григорьев писал: «В страшное время больших потрясений и величайших испытаний человеческо­го духа среди развалин Минска нашелся человек, кото­рый разорвал мрак неизвестности, внушил людям веру в победу, показал им яркие звезды Кремля. Отыскал и свя­зал в единое целое более 20 партийных подпольных групп. Организовал регулярную работу подпольной типографии, распространял нелегальные газеты и листовки… Находил способы проникать в концентрационные лагеря и устраивать побеги заключенных...»
Сам Константин Денисович Григорьев был одним из ру­ководителей подполья. Он родился в 1895 году в Петро­граде, с 14 лет стал работать сначала учеником слесаря, а затем фрезеровщиком на металлических заводах города С 1917 по 1923 год находился в Красной Армии, откуда перешел на руководящую работу в систему «Главнефтесбыта» в Казани. В 1919 году Константин Денисович был принят в партию. После окончания в 1936 году Нефтяной промакадемии имени Кирова в Баку работал управляю­щим Белорусской конторой «Главнефтесбыта». Война за­стала К. Д. Григорьева в Минске, где он вместе с И. П. Казинцом и другими коммунистами с первых дней стал организовывать подпольные группы в Октябрьском районе города. На протяжении всего периода оккупации Минска К. Д. Григорьев мужественно боролся против фа­шизма.
Совещание представителей подпольных групп обсудило организационную структуру городской партийной организа­ции, разработанную И. П. Казинцом. В основу организационного построения ее был положен принцип звеньев (десяток). Они образовывались исключительно на основа­нии личного знакомства и рекомендации. Звенья возглав­лялись секретарями, поддерживавшими связь с комитетом только через его представителей или уполномоченных. Каждый представитель комитета направлял работу не­скольких звеньев. Члены этих звеньев в помощь себе созда­вали комсомольские группы.
И. П. Казинец писал: «Структура нашей организации должна быть следующей:
1. Комитет — 3 человека.
2. Звеньевые организации — не более десяти человек.
3. Комсомольские группы в составе до пяти человек (включая и беспартийных, при условии: комсомольцев 3 и беспартийных 2 человека)... Дополнительный городской партийный комитет должен быть в глубоком подполье, стро­го засекречен, и каждый, из его членов должен быть под псевдонимом. Звеньевые организации допарткома находят­ся в подполье и знают только своего секретаря по псев­дониму, который связан с представителем допарткома...»
15 декабря 1941 года городской партийный комитет постановил: выработанную структуру провести в жизнь» .
Члены комитета, руководители звеньев и многие подпольщики взяли себе подпольные клички: И. П. Казинец — Славка, Победит, К. Д. Григорьев — Катай, Г. М. Семе­нов — Жук.
Уже к 25 декабря 1941 года было создано 12 партий­ных звеньев и 6 комсомольских групп. Руководителями партийных звеньев были Г. Д. Смоляр (Скромный), В К Никифоров (Тимофеев), Калейник (Андрей), Н. Юр­ков (Пижон), И. Новаковский (Полевой), Ю. Каминский (Грешный). Комсомольскими группами руководили С. А. Благоразумов (Быстрый), Малый (не расшифровано).
О развертывании организованной борьбы на предприя­тиях и в учреждениях города вскоре стало известно вра­гам. В «Сообщениях полиции безопасности и СД из восточ­ных областей № 10 с 1 по 28 феврали 1942 года» по этому поводу говорится: «... (коммунисты) пытаются создать коммунистические ячейки, являющиеся исходным пунктом для интенсивной антигерманской пропаганды.
Множество таких ячеек было выявлено на важных во­енно-хозяйственных предприятиях: на Минской электро­станции, радио и приборостроительном заводе, на обувной фабрике, в плодоовощтресте в Минске. Планомерно прово­димая подрывная работа должна была вызвать массовую забастовку…».
В начале января 1942 года городской партийный комитет установил тесные связи с комаровской подпольной группой и ввёл в свой состав одного из организаторов группы — С И. Зайца (Зайцева).
 
С.И.Заяц - член подпольного партийного центра, активный участник многих дерзких операций.
 
 Это был скромный коммунист, прошедший суровую жизненную школу. Девятилетним мальчиком С. И. Заяц начал работать. Он был чернорабочим, батрачил у кулаков, а в 1924 году стал мастером-стеклодувом на заводе «Пролетарий» в Минске. В 1929 году С. И. Заяц вступил в партию и вскоре был избран секретарем парторганизации завода «Пролетарий». Накануне Отечественной войны он работал заведующим земельным отделок исполкома Минского райсовета. С первых дней оккупации Минска С. И. Заяц вел активную борьбу с захватчиками.
Непосредственные контакты горпартком установил так же с подпольной группой железнодорожного узла и Военным советом партизанского движения (ВСПД), который был создан еще в сентябре 1941 года. В него входили командиры, политработники, бойцы Красной Армии, пришедшие из окружения или бежавшие из фашистского пле­на. ВСПД ставил своей задачей организацию партизанско­го движения в окрестностях Минска. В него входили Г. Адамович, И. Адамович (Боб), А. Ф. Арндт, Н. Ф. Гера­симович, Г. Глухов, Е. Горица, И. Демин, Л. Д. Драгун, Н. Е. Иванов, Н. И. Иванов, Н. М. Никитин, П. С. Алейчик, В. А. Соловьянчик, НИ.Толкачев и другие.
В марте — апреле 1942 года фашистские карательные органы нанесли серьезный удар по минскому партийному подполью. В застенки гестапо были брошены сотни под­польщиков. Однако разгромить подполье, которое по харак­теру было народным, они не смогли.
Избежавшие провала подпольщики с еще большей си­лой развернули организаторскую, агитационно-массовую и политическую работу.
В начале мая 1942 года на одной из конспиративных квартир состоялось совещание актива подпольщиков. На совещании присутствовали М. Л. Гебелев, Н. А. Голубовская, К. Д. Григорьев, И. К. Ковалев, Д. А. Короткевич. В. К. Никифоров, В. С. Омельянюк, В. И. Сайчик. К. И. Хмелевский и другие — всего 14 человек. Сохранились весьма интересные документы совещания, которые раскрывают содержание обсуждавшихся на нем вопросов, показывают деловой, критический характер его работы. Совещание обстоятельно рассмотрело итоги деятельности партийного подполья за полгода. Оценивая организационное построение подполья, совещание пришло к выводу, что оно не вполне соответствовало условиям борьбы при фаши­стском режиме. Основной недостаток организационной структуры состоял в том, что она не обеспечивала проч­ных связей подпольщиков с рабочими коллективами важ­нейших предприятий города. В принятом совещанием по­ложении «Организационные принципы и структура подпольной парторганизации» говорилось: «Шестимесячный опыт работы подпольной организации КП(б)Б показал, что территориальный принцип построения первичных парторганизаций (т. н. «десятки»;) не дает возможности охвата влиянием партии основных кадров рабочих и трудовой ин­теллигенции, готовых к борьбе с немецкими оккупантами. Прежняя структура не дала возможности связаться с основными, с точки зрения наших военных задач, предприя­тиями города».
Особое внимание было уделено выяснению причин мар­товского провала. Главной из них, по мнению совещания, была слабая конспирация. Суровой критике подвергался Военный совет партизанского движения, который вообще пренебрегал правилами конспирации. В состав руководя­щего ядра входило недопустимо большое количество лю­дей (до 30 человек), все они часто собирались вместе.
ВСПД издавал письменные приказы и размножал их в большом количестве. В штабе Военного совета проводилось дежурство. Эти и другие грубые нарушения конспирации привели к тому, что значительное количество членов орга­низации было лично знакомо друг с другом, знало о всех делах и планах ВСПД. Всё это облегчало проникновение вражеской агентуры в среду подпольщиков-военнослужащих.
Учитывая ошибки и промахи в прежней работе, сове­щание решило коренным образом перестроить структуру подпольной партийной организации. Основой подпольной парторганизации становилась производственно-территориальная ячейка в составе не более пяти человек, работав­ших на данном предприятии или в учреждении. На одном и том же предприятии могло создаваться несколько ячеек, но при соблюдении общего для всех правила — не зависимость ячеек друг от друга. Возглавлялись ячейки секре­тарями и направлялись в своей работе кустовыми (зональ­ными) комитетами через связных. Для руководства кустовыми комитетами предусматривалось организовать районные подпольные комитеты в составе трех человек. Руководящим органом всей городской подпольной партий­ной организации положение определяло городской партийный комитет в составе пятя человек.
Работа всех звеньев организации (включая ячейки) строилась по отраслевому (функциональному) принципу: агитация, диверсии, разведка и т. Д. Это давало возможность подпольщикам сосредоточиться на выполнении опре­деленных задач, накапливать и совершенствовать навыки в работе. Особое внимание обращалось на вопросы конспирации. В положении «Организационные принципы и структу­ра подпольной парторганизации» были также строго опре­делены условия встреч подпольщиков, содержания конспи­ративных квартир, ведения документации.
На совещании были приняты решения об усилении свя­зей с партизанскими отрядами, о создании типографии и издании подпольных газет и листовок, о расширении вли­яния среди рабочих заводов имени Октябрьской революции, «Большевик», «Ударник», имени Мясникова, радиозавода, фармацевтического и других предприятий.
Особое значение совещание придавало мерам по уста­новлению связи с Центральным Комитетом Компартии Бе­лоруссии и ЦК ВКП(б).
Были разработаны также меры по обеспечению подполь­щиков необходимыми для проживания в городе докумен­тами (паспортами, аусвайсами и другими), установлению в городе радиоприемников и организации приема передач московского радио.
Совещание избрало городской подпольный комитет КП(б) Белоруссии. В состав его вошли Д. А. Короткевич, В. К. Никифоров, В. С. Омельянюк, И, К. Ковалев (Невский, Иван Гаврилович). На совещании было решено орга­низовать пять подпольных райкомов партии: Заводской, Октябрьский, Советский, Железнодорожный и в гетто. Каждому члену городского партийного комитета поруча­лось создать подпольный райком и повседневно помогать ему в работе.
Таким образом, майское совещание актива минских под­польщиков утвердило новые организационные принципы подполья, избрало Минский подпольный комитет, наметило ряд организационных мероприятий по развертыванию в городе борьбы против немецко-фашистских захватчиков.
Вскоре в городе начали действовать подпольные район­ные комитеты партии. Заводской подпольный райком воз­главлял Н. Е Герасименко, Советский — Н. А. Шугаев, Октябрьский — К. И. Хмелевский, а после перехода последнего в горком — Н. К. Корженевский, гетто — М. Л. Гебелев (а после его ареста — Г. Д. Смоляр), Железнодорож­ный — И. И. Матусевич.
Под руководством городского и районных комитетов партии за май — сентябрь 1942 года коммунисты-подполь­щики создали широкую сеть подпольных партийных и комсомольских организаций на заводах имени Мясникова, имени Октябрьской революции. «Большевик», «Красная заря», «Беларусь», радиозаводе, в типографии, на ГЭС-2, мясокомбинате, кирпичных заводах, хлебозаводе «Ав­томат», нефтебазе, маслозаводе, тарном заводе и на других предприятиях и в учреждениях.
В подавляющем большинстве эти организации строи­лись на базе подпольных групп, возникших еще в 1941 году.
Окрепли подпольные группы в районах Комаровки, Сторожевки, парке имени Челюскинцев, по Червенскому трак­ту (ныне улица Маяковского), в поселках Пушкинском, Грушевском, имени Коминтерна, Болотной станции и дру­гих.
Для того чтобы подпольщики могли закрепиться и раз­вернуть активные действия в оккупированном городе, на­водненном многочисленными карательными органами, го­родскому партийному центру первого и второго составов необходимо было решить целый ряд новых, чрезвычайно сложных вопросов.
Прежде всего остро встал вопрос об обеспечении под­польщиков всевозможными документами, необходимыми для проживания в городе: паспортами, аусвайсами, пропу­сками для передвижения в комендантский час и для выхо­да за пределы города. Для этого следовало организовать изготовление различных печатей, штампов, фотографий для документов. Дело усложнялось тем, что оккупацион­ные власти в целях выявления подпольщиков часто изме­няли документацию для горожан. Поэтому в оккупацион­ном аппарате необходимо было иметь своих людей, кото­рые бы доставали бланки документов, оттиски печатей и штампов, предупреждали бы о готовящихся изменениях документов, а также о многочисленных облавах.
 
Продолжение
Поиск
Архив записей
Друзья сайта
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz

  • Сайт создали Михаил и Елена КузьминыхБесплатный хостинг uCoz