Героям Сопротивления посвящается...
Главная | Сергей Тюленин | Регистрация | Вход
 
Вторник, 19.03.2024, 08:17
Приветствую Вас Гость | RSS
Меню сайта
Форма входа
Сергей Тюленин
(1925 - 1943)
 
 
"МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ". ДОКУМЕНТЫ И ВОСПОМИНА­НИЯ О ГЕРОИЧЕСКОЙ БОРЬБЕ ПОДПОЛЬЩИКОВ КРАСНО­ДОНА В ДНИ ВРЕМЕННОЙ ФАШИСТСКОЙ ОККУПАЦИИ (ИЮЛЬ 1942 —ФЕВРАЛЬ 1943 гг.)
 
С. Г. ТЮЛЕНИН
 
Cepreй Гавриилович Тюленин родился 12 августа 1925 года в с. Киселево Новосильского района Орловской обла­сти. В 1926 году Тюленины переехали в Краснодон, где отец Сергея устроился работать на шахту.
Семья состояла из 12 человек: отец Гавриил Петрович, мать Александра Васильевна и десять детей. Сергей был самым младшим.
С. Тюленин начал учиться в школе № 1 имени Горького, продолжал в школе имени Ворошилова. Учителя старались воспитать из своих питомцев настоящих граждан Страны Советов. Большое влияние на озорной характер С. Тюле­нина оказал комсорг школы Виктор Третьякевич. Вместе с ним, Любой Шевцовой и другими Сергей становится уча­стником художественной самодеятельности при клубе име­ни Горького.
После окончания семи классов несколько раз Тюленин пытался поступить в летную школу в Ворошиловграде, вы­пускником которой был Гастелло. Но его не принимали по возрасту.
В начале войны Сергей поступает работать на шахту № 1-бис. Через несколько месяцев уходит в трудовую Ар­мию на строительство оборонительных сооружений.
До создания подпольной организации Сергей Тюленин с группой ребят уже боролся с фашистами, распространяя листовки. Сергей вошел в штаб созданной организации, которую предлагает назвать «Молодая гвардия». В ее рядах подпольщик Сергей Тюленин становится комсомольцем.
Штаб «Молодой гвардии» дает группе Тюленина ряд бое­вых заданий, с которыми она блестяще справляется. От­важная пятерка Сергея разгоняет за Шевыревкой гурт скота, совершает нападение на румынский обоз.
В ночь с 6 на 7 ноября 1942 года молодогвардеец Сергей Тюленин с боевыми товарищами вывесил флаг на школе № 4 имени Ворошилова.
В декабре 1942 года группа С. Тюленина составила ядро музыкального кружка клуба имени Горького. Здесь вновь встретились школьные товарищи — Люба Шевцова, Вик­тор Третьякевич, Сергей Тюленин.
В ночь с 5 на 6 декабря 1942 года С. Тюленин, Л. Шев­цова, В. Лукьянченко совершают поджог биржи труда.
В Краснодоне готовилось восстание, и группа бесстраш­ного подпольщика распространяет листовки, собирает ору­жие.
Подлое предательство оборвало деятельность молодо­гвардейцев. В январе 1943 года Сергей переходит линию фронта. Бои шли на Каменско-Краснодонском направлении. Подпольщик попадает в плен, бежит из-под расстрела и, раненный в руку, 25 января возвращается в Краснодон.
Через два дня по подлому доносу молодогвардеец Сергей Тюленин был схвачен полицией.
31 января 1943 года семнадцатилетний герой «Молодой гвардии» был сброшен в шурф шахты № 5.
Похоронен С. Тюленин 1 марта 1943 года в братской мо­гиле героев «Молодой гвардии» на центральной площади Краснодона.
 
Зажеч свечу
 

 
Из Архива Луганской области.
(Краткий конспект)
 
Родился 25 августа 1925 года. В 1926 году переехали в Краснодон.
В семье Сергей пользовался всеобщей любовью и заботой со стороны брата и сестёр.
Шатен с серыми глазами и веснушками на лице. Жизнерадостный, живой, подвижный, с настойчивым характером, с подвижными, но упрямыми чертами лица.
Его всё интересовало. Каждую минуту у него появлялись вопросы. Игрушки его интересовали не только внешне, но он старался узнать, что находится внутри.
У него была необыкновенная память. Запоминал сразу то, что учили старшие. Был внимательным и наблюдательным. Очень любил животных и птиц. Всегда были голуби всевозможных пород, всегда имел собак, которых обучал. Овчарка Джульбарс, которая его слушалась. Было забавно смотреть, как ребёнок становился командиром над собакой.
Уже до школы читал и считал, в школу пошёл с семи лет. Учился хорошо, но школьный материал знал, поэтому на уроках отвлекался, усидеть на мете не мог. Строил девочкам рожи, толкал соседа. И часто его просили удалиться из класса. Когда Сергей подрос, его стала больше интересовать учёба. Он хотел всё знать и всё уметь делать. Посещал разные кружки, но больше всего его интересовал авиамодельный. Все часы досуга он проводил над моделями различных машин. Приходилось ссориться с ним, чтобы он шёл на воздух немного отдохнул. Его так же увлекали различные красивые вышивки, сам научился вышивать. Если не нравилось – переделывал, дело доводил до конца. Хорошо пел и рисовал. Больше всего любил рисовать портреты вождей, видовые картинки.
Выступал на сцене, выполняя отдельные номера. Пел частушки на злобу дня. Самые его любимые песни: «Раскинулось море широко», «Воскресенья мать-старушка к воротам тюрьму пришла» и другие.
В семье он был очень внимательным и отзывчивым. Любил мать, сестёр и брата. Особенно был дружен с младшими из семьи Василием, Феней, Марией и Дашей. Он не отставал от них, надоедал им. Если они хотели убежать от него на реку, то это им почти не удавалось. Он всегда их находил. Кричал им: «Ах, гады, всё равно не ушли».
В школе очень интересовался.
Любил учителя литературы, пионервожатую Валю Лихоту и других учителей. Но были и такие, с которыми он не мог мириться, например Ремес (был директором школы и читал украинский язык). Он был классово чуждым. Он был груб с учениками, оскорблял детей. Однажды Сергей отвечал урок, Ремес всё время придирался к нему и возмущённо закричал: «А впрочем, что с пастуха спрашивать! Дают вам право учиться, а ваше дело пасти скот». Сергей не выдержал и нагрубил учителю, за что его Ремес удалил из школы. Сергей не ходил в школу целую неделю, страшно переживал и боялся того, что его учёба на этом закончится. По содействию… (?) и Райпарткома Сергей был восстановлен в школе, а Ремес получил взыскание.
Сергей интересовался лётным делом. Его увлекала комсомольская работа. Он мечтал стать комсомольцем. Подсчитывал года и на дверях в квартире делал зарубки с тем, чтоб узнать на сколько подрос. Читал УСТАВ и отдельные места из него знал на память. Часто брался за книги не по возрасту (например, труды Ленина и К.Маркс). Часто с ней (автором этих воспоминаний - Е.К.) беседовал о комсомоле, спрашивал: «А каким должен быть комсомолец?»
В 1940 году с товарищами проходит комиссию для поступления в лётную школу. По здоровью был годен, но в Ворошиловграде его не зачислили в школу из-за возраста. Вернувшись, продолжает учиться в школе. Поступил в кружок радиолюбителей, который был организован при Краснодонской радиостанции. Он сам сделал радиоприёмник и установил в квартире радио.
В 41-ом году вновь пытается поступить в лётную школу, в Сталинградскую подал заявление и документы, но ответа не получил.
В 1942 году закончил 8 классов школы № 4. Ушёл в трудармию, где и проработал до оккупации.
За несколько дней до оккупации вернулся в Краснодон. Его мать принесла два ящика бутылок с зажигательным веществом РГД, которые спрятали во дворе. Мать сказала ему: «Эти бутылки тебе пригодятся. Будешь партизанить!»
18 и 19 июля Сергей вместе с красноармейцами участвовал во взрывах зданий (городской бани, базы с горючим, хлебозавода и шахты № 1-бис).
Когда немцы вошли в город, он был на улице, наблюдал за передвижением передовых частей. Через несколько часов вбежал в квартиру возмущённый и сказал: «Нет, с этим мириться нельзя!» На вопрос «что случилось», ответил: «Разве ты не видишь, что делают эти варвары! Ты обрати внимание, какой у них бандитский и гнусный вид. У каждого из них на шее болтается женский шарф или повязка. Подумаешь, трофеи получили от безоружных женщин! Ты посмотри, какими они чувствуют себя хозяевами, заходят в квартиры, забирают всё, что им нравится, стреляют кур, забирают яйца, масло и различные продукты. Они заставляют наших женщин приносить воду для их лошадей за 3 км. И уже успели развешать свои гнусные приказы. Только я думаю, что их приказам рабочая молодёжь никогда не подчинится. Нужно срывать эти приказы, а этих гадов уничтожать».
В это время он дружил с Дадышевым и Куликовым. Они часто встречались и говорили о том, что делать. Спросил у автора сего текста о том, что делать. Она ему ответила, что действовать в одиночку нельзя, нужно иметь группу и поставить перед собой определённые задачи.
В августе к нему стала приходить девушка. Это была Валерия Борц. Она произвела хорошее впечатление. Среднего роста, блондинка с голубыми выразительными глазами, серьёзная. На лице был отпечаток грусти. Решительная и упрямая. Она стала одним из лучших товарищей Сергея. Выполняли они все задания вместе. К Сергею приходили Тося Мащенко, Сафонов и другие.
Первоначальная работа носила агитационный характер, писали и расклеивали листовки, проводили беседы среди молодёжи и среди своих соседей. В клубе Ленина разбрасывали листовки, когда свет гасили. Это было ни один раз. В сентябре нашим самолётом были сброшены листовки, в которых было описано где находится Красная Армия и какова её мощь. Эти листовки он распространял среди населения.
В сентябре людей хватали на улицах для отправки в Германию. В нашей семье (судя по всему, писала Надежда Тюленина - Е.К.) подлежали мобилизации 4 человека: 3 сестры и Серёжа. Они уходили из дома, целыми днями бродили по степям, заходили в разные сёла. Скрывались в лесу за Донцом.
Сергею было тяжело смотреть на всё это (как5 молодёжь угоняют в Германию), его не удавалось удерживать. Вернулся в Краснодон и проводил работу среди молодёжи. Получал повестку за повесткой, которые уничтожал. Знакомый квартальный (Митрофан Бесхлебный) помогал ему скрываться. Часто писал на повестках, что Сергей отсутствует.
Чтоб легализоваться, идёт работать в клуб. Поступает в струнный кружок, который был почти целиком организован из молодогвардейцев.
Всецело отдавался подпольной работе. Если дела шли хорошо, возвращался домой возбуждённый, радостный, обязательно с песнями.
1 января начались аресты. К ним пришёл комиссар партизанского отряда О.Кошевой и сообщил об арестах. Сергей сразу ушёл из дома. Через несколько минут дом был окружён полицией во главе с немцами. Был произведён обыск и 5 человек полицейских были оставлены на квартире. Сергей вернуться домой уже не мог. Вечером она встретилась на квартире у сестры с Сергеем и Валерией. Они были бодрыми, только на их лицах появилось больше упрямства и серьёзности.
3 января 5 человек из Молодой гвардии ушли из города. Перейти линию фронта им не удалось. Кроме того, он услышал, что семьи партизан зверски замучены фашистами, и он возвратился в город.
11 января в 7 вечера он пришёл домой. Он был худой, бледный и голодный. Они сразу ушли к сестре, где прожили два дня. Решили перейти линию фронта Надя, Даша и Сергей. Фронт перешли в Давидо-Николаевском селе, 15 января Сергей рассказал Красной Армии о расположении немецких войск. Его взяли на машину, и он уехал с нашими частями. Днём он вернулся в село Карач (Ростовской обл) верхом на лошади. Сказал, что едет в штаб разведки в село Глубокое. Оттуда он был направлен в разведку, которая шла в город Каменск. Там он был ранен в правую руку. Ему предложили идти в санбат, но он отказался. Ему и ещё двум бойцам было дано задание и они отправились на его выполнение. Один из них был убит, второй тяжело ранен. Сергей потерял много крови, обессилил и попал в плен. Ночью он бежал и 25 января вернулся в Краснодон. Он был бледный, измученный, пальто было всё в крови и он падал от усталости и потери крови. Он сказал матери, что отдохнёт пару дней и вернётся в свою часть.
27 января вечером пришла соседка, спросила у ребёнка: «Где дядя?» Он указал на следующую комнату, где спал Сергей. Через несколько часов пришли полицейские и арестовали Сергея. Так же была арестована вся семья. Всё имущество было конфисковано. В доме остались полицейские, чтоб захватить остальных членов семьи. Сергея страшно пытали начальник полиции, его помощник и немцы. Ему вывернули руки, перебили челюсти и нос, избивали плетьми и шомполами. Затем его выбрасывали в коридор и отливали водой. Спрашивали: где оружие, кто являлся членами партизанского отряда, с кем они связаны, кто даёт задания и какие, но на все вопросы ответом было молчание. Подвергали пыткам его два раза в день.
Вечером 31 января Сергея в последний раз подвергли страшным мучениям и пыткам. Он кричал: «Бейте, бейте, гады, всё равно взойдёт солнце и над Краснодоном!» Его полумёртвого отправили к месту казни. Всех молодогвардейцев бросили в шурф живыми.
 

 
Мой брат – Сергей Тюленин
(беседа с братом Героя Советского Союза Сергея Тюленина – капитаном В.Г.Тюлениным).
 
На днях газеты опубликовали материалы о мужестве и героизме комсомольцев Краснодона, членов подпольной комсомольской организации «Молодая гвардия», зверски замученных немецкими извергами. Указом Президиума Верховного Совета СССР пяти молодым патриотам, организаторам и руководителям «Молодой гвардии» - Ульяне Громовой, Ивану Земнухову, Олегу Кошевому, Сергею Тюленину, Любови Шевцовой присвоено звание Героя Советсткого Союза.
 
Ниже мы печатаем беседу с капитаном-пограничником В.Г.Тюлениным – братом семнадцатилетнего Сергея Тюленина, одного из храбрейших подпольщиков, начальника штаба «Молодой гвардии», участника почти всех вооружённых операций юных подпольщиков.
 
* * *
…Последний раз я виделся с Сергеем в июне 1940 года, когда приехал в Краснодон с границы в отпуск. До этого я знал его озорным девятилетним мальчуганом, очень способным в учении и не менее способным на разного рода проделки и шалости. Таким я оставил его, уходя на военную службу. Но в 1940 году повстречался с повзрослевшим, серьёзным юношей, намечающим свою дорогу в жизнь. Ему исполнилось в это время пятнадцать лет, но он смело выбирал свою будущую профессию. Помню, в тёплый июньский вечер мы долго сидели с ним в парке. Брат говорил:
-Обязательно буду пограничником, а если на границу не возьмут, то лётчиком буду…
И друзьям Сергей говорил всё время о своём страстном желании стать пограничником: «Брат у меня пограничник, и я им стану, помяните моё слово…»
Манила его в пограничной службе жизнь, полная риска и благородной отваги, жизнь трудная и суровая, требующая от чекиста постоянной настороженности, решительности, кристальной честности, смелости и прямоты.
И я был уверен, что мой брат добьётся своего – станет тем, кем хочет. Была в нём шахтёрская закваска – упрямый, настойчивый, твёрдый характер нашего отца, 38 лет проработавшего в шахте.
Готовясь к военной службе на границе, Сергей отлично учился. Будучи в отпуске, я слышал от его учителей самые похвальные отзывы о нём. Он много читал. Его любимыми писателями были Горький, Лермонтов, Тургенев. Он хорошо успевал по математике, физике и химии, увлекался радио, физкультурой и спортом. Сергей развивал себя всесторонне.
За время отпуска в 1940 году побывал я в школе, где учился Сергей. Здесь когда-то учился и я. Школа имени Ворошилова! Сколько дорогих воспоминаний о детстве связано с ней. А теперь она ещё дороже сердцу. Мой брат водружал на ней в день Октября Красный флаг, символ нашей грядущей победы, бесстрашный вызов немецким мракобесам и палачам.
За бесстрашие, прямоту и решительность любили Сергея товарищи по школе. По вечерам у нас на квартире ежедневно собирались его друзья, в числе их братья Шищенко, Михаил и Александр, ныне награждённые орденами Советсткого Союза. Слово Сергея было для них всегда законом…
Больно думать о страшной гибели брата. Бесчеловечно мучили его на глазах у матери фашистские изверги. Но никакие пытки не сломили его воли, и хотя он не служил в пограничных войсках, не пришлось ему осуществить свою мечту, он умер настоящим чекистом: остался стойким до конца.
Пусть благородный образ Сергея Тюленина вдохновляет нас, пограничников на беспощадную борьбу с заклятым врагом. За смерть Сергея и за смерть его славных товарищей мы стократ отомстим немецким палачам.
 
«Большевик-чекист».
 

 
"МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ". ДОКУМЕНТЫ И ВОСПОМИНА­НИЯ О ГЕРОИЧЕСКОЙ БОРЬ­БЕ ПОДПОЛЬЩИКОВ КРАСНО­ДОНА В ДНИ ВРЕМЕННОЙ ФАШИСТСКОЙ ОККУПАЦИИ (ИЮЛЬ 1942 —ФЕВРАЛЬ 1943 гг.)
 
ЧЕРЕЗ ВСЕ ИСПЫТАНИЯ
Из воспоминаний матери Сергея Тюленина Александры Васильевны
 
…Мимо окна мелькнули фигуры полицейских, и сей­час же в дверь громко постучали. Я к Сергею:
— Беги, сынок!
Сережа бросился к окну, а там стоит соседка и полицай, и вокруг дома засада. Бежать было некуда. А в двери барабанят, кричат:
— Открывай!
Сережа посмотрел па меня и спокойно сказал:
— Открывай, мама.
В комнату ворвались, как цепные собаки, два полицая: Иван Изварин и Николай Тарарин.
— Где Сергей? — рявкнули.
— Здесь я,— твердо, чуть глуховато отозвался он.
Те бросились на него, скрутили руки и повели. Остались мы одни. В комнате тихо-тихо, только внук испуганно шмыгает носом.
Не прошло и часа, как снова примчались полицейские и заорали:
— Собирайтесь все.
Так наша шумная хата осталась совсем пустой. Аресто­вали меня, отца, дочку Феню и ее сына—малютку Валерку.
Привели в полицию. Дед сел на диван, а я стала у стенки.
Плохих с ехидной улыбкой спрашивает у меня:
—Ну что, воспитала комсомольца?
А я ему:
— Как тебе не стыдно, сам же ты партийный был. Глаза твои бессовестные.
Распахнулись двери, и в кабинет ввалился огромный дядюля. Этот самый главный палач и измыватель — Соликовский. Обвел своим зверским взглядом нас и процедил:
— Пустить этих старых чертей по ветру, чтобы они ни­где себе места не нашли. А пока тащите их в камеру.
Потом повернулся к Фене, и глаза засверкали у пара­зита, уставился на дитя, а тот ручонками уцепился в ма­терину юбку и исподлобья посматривает на Соликовского.
— А этого,— и толстый, грязный, поросший черным волосом палец Соликовского ткнулся в мальчонку,— выкормыша, дитенка взять да головой об стенку.
Мы обмерли. А тут вскочил какой-то полицай и сказал, что немецкое начальство приехало.
— Увести их! — скомандовал Соликовский.
Нас повели в камеру. Захлопнулась дверь, а ко мне сразу бросилась Люба.
— Тетя, как били Сергея, страшно били. Патефон заво­дили, но все равно крики были слышны.
Так прошла первая ночь. В дверях камеры было малень­кое оконце. Утром я подошла к двери, в них, может, Се­режу увижу. И правда, ведут моего сыночка. Одной рукой завивает чубок свой, другая рука на перевязи, сам блед­ный, а под глазами синяки. И вскоре заиграл патефон, а я думаю, понятно, зачем завели музыку. Бить начали Сергея. А на третий день вызывают меня.
— Тюленина, выходи.
Пришла в кабинет. Захаров как заорет:
— А ну, раздевайся! Помогите ей снять одежду,— ско­мандовал полицаям.
Севостьянов и еще двое стащили с меня шаль, платье, рубашку. Никакой пощады, ни совести.
-На лавку.— командует Захаров.
Я обомлела от стыда, слезы застилали мне свет. Чувствую, схватили за руки, за ноги и потащили к длинной лавке. Бросили, кто-то придавил ноги и что-то набросили на голову. И Севостьянов начал бить. Били плетью в палец толщиной. Что было дальше, не помню. Очнулась, когда тащили полицаи в камеру. Подхватили меня Люба Шев­цова и Аня Сопова.
Гавриил Петрович, как увидел меня, заплакал, бедный, приговаривая:
— Мать, мать...
— Что ж они, пытали, тетя? — спрашивает Люба.
— Эх, Люба, Люба! Ничего я им не сказала. Ишь черти, чего захотели. Скажи им, что делали ребята. От кого дело пошло. С кем встречались. Где оружие. Так я им и скажу...
Страшно и жутко было. Хорошо, что Люба и Аня были рядом, просили не убиваться горем.
— Тетя, тетя, не плачьте! Слышите гул? Это наши. Они вот-вот придут. Отомстят за все. Отольются им наши слезы, наше горе. Жаль, что этих гадов мало поприконЧИЛИ...
А на другой день опять на допрос. Заводят в кабинет, посредине стоит Сергей. Узнать его мне было трудно. Весь В Крови, рука раненая висит как плеть, одежда вся порвана, одни тряпки.
— Ну, скажи, старая,— закричал Захаров, — кто ходил к сыну?!
— Ничего я не знаю. Ничего.
Он как вскочил из-за стола, подбежал к Сергею я прохрипел:
— Скажешь сейчас!
Схватил раненую руку Сережи и стал ширять прутом в рану. Сергей глухо застонал. Я закусила губу, чтобы не закричать.
— А, молчишь! Ну, подожди, заговоришь, старая ведьма!
Он поманил пальцем полицая. Вдвоем оттащили Сер­гея к двери, сунули его пальцы между дверью и давят. Сережа дико вскрикнул и обмяк.
— Сыночек, сыночек,— тихо сказала я, и мне сделалось дурно.
-Заговорила,— обрадовался Захаров.
Что было дальше, я не помню: потеряла сознание.
Опомнилась — около Люба и Аня. Горит все, а воды-то нет. Хоть бы глоточек. Вдруг двери раскрылись, глядь — Захаров.
— Сопова здесь?! Собирайся.
Она к нам:
— Что брать с собой?
А Люба ей:
— Ничего: ты знаешь, куда идешь.
Поцеловались они. Аня подошла ко мне, наклонилась и тихо сказала:
— Тетя, может, вы живой останетесь, передайте моей мамке, что я пошла бодрая и веселая. И не велите моей мамке плакать.
Поцеловала меня, распрямилась, посмотрела на Любу и пошла. Больше я ее не видела. Потом выстроили всех: Сережу, Виценовского, Григорьева, Ковалева и других.
Не помню, были ли на них шапки, фуражки. Хорошо запомнила голос Сережи. Он крикнул:
— Прощайте, мама, папа!
Я залилась слезами, сжалось мое материнское сердце, задохнулась я от горя и боли.
 
1959 год.
 

 
Страница 2.
Поиск
Архив записей
Друзья сайта
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz

  • Сайт создали Михаил и Елена КузьминыхБесплатный хостинг uCoz